Лабрадор Трисон путешествует по свету. Михаил Самарский
как ты теперь выглядишь? – недоумевал я.
– Да так же и выгляжу, – заверил меня товарищ, – только прозрачный.
– Прозра?.. – опешил я и запнулся на полуслове.
– Ну да, – весело ответил Брынза. – Тут все прозрачные. Только теперь я понял значение выражения «я тебя насквозь вижу». Это отсюда. Ага! Но прикол не в этом. Тут ни с кем не столкнёшься. Ходим вроде как сквозь друг друга. Ну, мы типа тумана, что ли. Да ладно, забей. Я по делу. Ты-то как там? Ко мне не собираешься?
Услышав последний вопрос, я вздрогнул и медленно опустился в кресло. «Нужно присесть, а то точно грохнусь посреди кабинета. Секретарша войдёт – упадёт рядом. Фух! Ну и лето в этом году – как караси на сковородке. Сметаны только не хватает…»
– Да рановато вроде, – недоумённо продолжил я и, откинувшись на спинку, закрыл глаза.
– Мой тебе совет: не затягивай с этим. Перебирайся сюда. Здесь всё по уму. Главное, что о земной суете можно навсегда забыть. Еда не нужна, мы святым духом питаемся, одежда, как ты уже, наверное, догадался, тоже не нужна. Да и жизнь будет вечной, прикинь. Это как раз то, о чём мы с тобой всегда мечтали.
– Толик, – перебил я приятеля. – Постой, брат, дай мне опомниться. Мне кажется, что у меня что-то с головой. Какая вечная жизнь? Это же кошмар какой-то… Ты о чём?
– Да погоди ты, не паникуй, Лёха. Я ведь серьёзно тебе говорю. Не торопись делать выводы. Ничего с твоей головой не случилось. Это я тебе звоню – Толя Брынза. Точно, братан. Только трубку не кидай, дослушай.
Но я всё же не выдержал, нажал на «отбой», а затем, немного подумав, вообще выключил. Минут двадцать соображал, что произошло. То ли у меня галлюцинации от жары начались, то ли серьёзно чем-то заболел. К врачу надо идти – посоветоваться. Может, пилюли какие попить… Нет! Какой врач? Ни в коем случае. Загребут и в психушку упрячут. Боря, компаньон, будет несказанно счастлив, если узнает, что он один тут остался. Нет, с такими жалобами к врачам добровольно не ходят. Это уж если сами что почуют и упекут, тогда ничего не поделаешь. Но пока нужно держаться. Никто не должен узнать об этом разговоре. Никто! Во-первых, всё равно не поверят, а во-вторых, обязательно натравят психиатров. Вот тогда уже не отвертишься.
Ерунда какая-то. Я подошёл к зеркалу и пристально всмотрелся в отражение своих глаз. Вроде всё нормально. Зрачки одинаковые. Где-то слышал, что если с головой что-либо не в порядке, то зрачки у человека становятся разными. У меня такого явления не наблюдалось. Что же это такое? Попробовать ещё раз телефон включить? Точно, нужно включить. Лучше пусть Брынза на мобильник звонит, чем припрётся в офис. От него чего угодно можно ожидать. Кто знал, что он возьмёт в сорок лет и отправится на тот свет? Инфаркт – штука непредсказуемая. Машка его изрыдалась вся, двое пацанов оставил ей, мал мала меньше. Но Мария не промах: Толян ещё в гробу лежит, даже гвоздики в крышку не забили, а она уже о доле разговор завела. Хоть бы постеснялась. Интересно, а Толик ей звонил? Нужно узнать. Хотя стоп! Ты что? Так и хочешь в психбольницу угодить? Лавры булгаковского Мастера покоя не дают?