Красный Лог. Юрий Штальбаум
Человек становится не хуже, не опаснее или хитрее, или скрытнее, или враждебнее… он становится другим качественно. Каждый его поступок можно проверить целесообразностью: выгодно ему сейчас это или нет? И если ему что-то выгодно, он готов надеть любую маску, схитрить, обмануть, чтобы сберечь силы и выкроить себе даже мизерную выгоду. Иван – один из бесконечного потока на конвейере воспитания заключенных с близким к нулю достигнутым результатом, но стопроцентной гарантией, что он соберет и вынесет большую часть лагерного негатива, привычек, суждений, взглядов и жизненных ценностей. Лагерная философия – это по сути, конгломерат моральных правил и жестких тюремных законов, порой жестоких, где каждый сам за себя, те выживают сильные, ще задача системы – подавить личность, превратить каждого в часть общей, серой массы, те есть пастухи и есть стадо.
Ивана спасала профессия и его новое увлечение, ему удалось сберечь в себе душевные качества и человеческую совесть, однако отпечаток искореженных лет оставил свой след на долгие годы вперед.
Наконец, ему удалось устроиться в Дом культуры в рабочем поселке Кедровый художником, те зарплата была небольшая, но регулярная: аванс – получка. Но был еще постоянный приработок – наглядная агитация для учреждений и организаций, которые рассчитывались за исполнение заказа популярной в те времена «жидкой валютой», что вполне устраивало обе стороны. Иван писал плакаты, транспаранты, портреты вождей мирового пролетариата, социалистические обязательства и всевозможные партийные воззвания, призывы и обращения к народу, при этом нередко уходил в запой, и тогда заказы сиротливо и подолгу ожидали руки художника, который с горечью понимал на что приходится растрачивать талант художника… в Доме культуры работала молодой специалист, руководитель хора Анисина Римма, которая, как оказалось, была землячкой Ивану: он поведал ей историю о родителях, и она прониклась сочувствием к художнику, затем списалась со своими родственниками. Через несколько месяцев она получила письмо, где сообщалось, что семья пенсионеров Антоновых проживает по прежнему адресу во здравии и благополучии и никуда не выезжала; у Ивана вновь затеплилась надежда. Наступило время летних отпусков, и Римма засобиралась ехать в родительский дом, в тот самый город П. ск, где обещала передать весточку родителям Ивана. Бедолага всю ночь просидел над листами бумаги, прикуривая одну сигарету от другой, но так и не написал письма, его судьба, прожитые им безрадостные, тусклые годы не смогли втиснуться в тетрадный листок, не захотели видимо; он так и не нашел нужных слов. Утром бережно упаковал свое детище – любимую тройку – принес Римме и доверительно поведал историю ее создания:
– Скажите родителям, что жив-здоров, чего и им желаю, а письма не будет, только кони, может быть, черкнут мне пару строк? – он вышел и аккуратно притворил за собой дверь.
Приехав в родной город, она быстро нашла нужный адрес, поднялась на третий этаж