Алиса. Рабство в Сети. Елизавета Воронина
сунула руку в задний карман джинсов, вытащила несколько сложенных розовых купюр («По двести гривен», – машинально отметила Оля) и протянула водителю.
– Компенсация.
Тот, не мешкая ни секунды, даже не дав себе времени обдумать ситуацию, просто взял деньги. Сунул в боковой карман своей потертой джинсовой куртки, зачем-то оглянулся по сторонам, словно подозревая за собой слежку, причем, похоже, с воздуха. И только потом пожал плечами, сделав шаг в сторону:
– Ладно. Если сильно надо. Только это… времени все равно мало… Как-то там шустрее разбирайтесь…
Войдя в салон, Оля сразу же увидела обеих Онищук: мать и дочь сидели в третьем ряду, плечом к плечу, разве что Люда чуть опустилась вниз, будто стараясь спрятаться от посторонних глаз. Татьяна же встретила взгляд Ольги прямо, смотрела на нее вызывающе, даже выдержала ее взгляд, но, как и дочь, промолчала.
– Чего случилось? – поинтересовался кто-то, перекрикивая голоса одесситки тети Песи и ее великовозрастного сына-толстяка Эмика – пассажирам в качестве лекарства от дорожной скуки включили известный сериал «Ликвидация».
– Сейчас поедете дальше, – успокоила их Жуковская, сделала несколько шагов по узкому проходу, приблизившись к матери и дочери, и укоризненно произнесла:
– Зачем же так, Татьяна? Мы договаривались…
– Ни о чем мы не договаривались! – огрызнулась та в ответ. – Оставьте нас в покое, я еще вчера просила.
– Люда… – обратилась Оля к притихшей девушке, но мать, словно хищная птица, защищающая гнездо, подалась влево, закрывая дочь своим телом и отгораживая ее от посторонних.
– Не надо девочку трогать! Со мной говорите!
– Люди смотрят, – как можно спокойнее сказала Жуковская. – И слушают.
– Пускай все слышат, как вы мне надоели! Как достали нас и нашу семью своими…
– Хватит! – теперь Оля чуть повысила голос. – Мы в самом деле задерживаем людей, других пассажиров. И наши дела никому не интересны. Давайте выйдем, поговорим… Ровно пять минут, обещаю.
– Никуда я с вами не пойду! – отрезала Татьяна.
– Напомнить, почему мы здесь?
Вздохнув, Татьяна обреченно выбралась в проход, двинулась к выходу. Агнешка вышла первой, пропуская ее. Ольга, еще раз бросив полный жалости взгляд на Люду Онищук, проговорила, обращаясь к остальным пассажирам:
– Извините нас, – и добавила, сама не зная зачем: – Такие дела… Личные…
– Так решайте! – послышался с заднего сиденья мужской голос. – У меня поезд вообще-то!
Когда все трое вышли из маршрутки, Агнешка легонько взяла Татьяну за локоть, отводя к обочине. Та агрессивно вырвала руку. На своих собеседниц смотрела с неприкрытой враждебностью.
– Мы не будем сейчас выяснять отношения, – начала Жуковская. – У нас нет отношений. Не хотите общаться – дело ваше. И мы с Агнешкой вас прекрасно понимаем. Вы отказались, как и остальные. Сперва согласились, потом – передумали. Бывает.
– Бывает, – охотно кивнула Татьяна, �