Живые книги. Мила Иванцова
молодым листьям. События вчерашнего вечера снова прокрутились перед моими глазами, как в кино… И сердце защемило, словно от потери того, чего я не имел. Вскоре я снова оказался на Подоле и пошел гулять по нему неспешно, не так, как обычно шагаю в рабочие дни. Не имея четкого плана прогулки, я свернул в музей одной улицы, мимо которого как раз проходил. Вы не были там? Рекомендую! О, как он интересен! В нем собрано много старинных вещей, предметов быта, документов… Я уже там бывал раньше и зашел не ради информации, а что-то меня завело туда в поисках… эмоциональных впечатлений, скажем так. И хотелось быть подальше от туристов и экскурсоводов, побыть наедине… Я направился в один пустой зал и застыл в дверях…
В дальнем углу я увидел за фортепиано до боли знакомый силуэт… Темное платье с кружевной накидкой, аккуратно собранные на затылке волосы, белые кружевные манжеты, тонкие пальцы на клавишах инструмента…
Сердце заколотилось у меня в груди, пот выступил на лбу – я не знал, что делать. Броситься ли к ней, рассказать, что только и думаю теперь день и ночь о своей Полине, или не двигаться, чтобы это видение не исчезло, как вчера?
– Иии? – впилась в него глазами Амалия.
– Дородная дама-экскурсовод коснулась сзади моего плеча и попросила пропустить в дверь группу школьников. Что я и сделал. Она выстроила детей слева, а я перестал дышать, ожидая, что Полина сейчас как-то отреагирует на приход гостей, но она не двигалась. Дама рассказывала о богатых горожанах старинного Киева, показывала предметы их быта за стеклами витрин, а у меня мелькнула мысль, что, возможно, моя прелестная незнакомка здесь работает! И именно поэтому по понедельникам не ездит маршруткой – выходной. И рабочий день у нее начинается позже, чем мой… А о банкире с детьми она просто пошутила… Ее образ был настолько органичен стенам этого заведения, казалось, она и сама была из другого века. И вдруг до моего сознания долетели слова экскурсовода: «Вот манекен, изображающий женщину в одежде того времени. Это, дети, не богатая женщина, скорее всего, гувернантка, но имеет образование, умеет играть на фортепиано, наверное, знает французский. А может, и вообще француженка… Вы же знаете, что раньше богатые люди выписывали из-за границы воспитателей своим детям, чтобы те, общаясь, изучали языки…»
Я похолодел и воскликнул: «Как манекен?!» Я бросился от дверей вперед, дети засмеялись, но мне было все равно. Однако я не смог приблизиться к ней и мешком осел на стул неподалеку. Экскурсовод даже заволновалась, не плохо ли мне, а затем повела группу школьников дальше.
Я сидел и смотрел на мою Полину сзади. Боялся подойти и заглянуть в лицо. Сердце угомонилось и стучало так редко и тихо, будто его и не было вовсе. Из соседнего зала доносились детские голоса, а я рассматривал даму за фортепиано с головы до ног, словно касался ее руками. Вдруг…
– Что еще? – заволновался Виктор.
– Вдруг я увидел, что одна нога пианистки стоит, вытянутая вперед, на педали под инструментом, а вторая немного выглядывает из-под круглого стула и длинной юбки. Вы не поверите, но… На тонкой подошве