Чужие игры. Столкновение. Вадим Панов
отношения к его присутствию.
– Что вы здесь делаете, Козицкий?
– Провожу расследование.
– Это я провожу расследование.
– Да, Алексей Андреевич, – немедленно согласился блеклый, глядя на входную дверь. – У меня в этом нет никаких сомнений.
– Тогда что вы здесь делаете, Козицкий? – Адмирал отчетливо выделил слово «вы».
– Мне поручено узнать, не было ли в произошедшем злого умысла.
Собственно, Касатонов так и предполагал, но не удержался от язвительного замечания:
– Мы даже не знаем, что именно произошло.
– В таких случаях нужно начинать как можно раньше, – прошелестел в ответ Козицкий, изучая столешницу.
– Что начинать раньше?
– Расследование.
На мгновение адмиралу показалось, что блеклый издевается, но через секунду он понял, что слышит предельно точные, словно вырезанные промышленным лазером, ответы на свои вопросы. Не более, но и не менее.
– О каком злом умысле вы говорите?
– Я не знаю.
– То есть вы расследуете то, чего не знаете?
– При всем уважении, адмирал, я никогда не расследовал общеизвестные и доказанные факты.
Касатонов вспыхнул. Козицкий остался равнодушен.
– Мне кажется, вы дерзите.
– Мне очень жаль, если у вас сложилось такое впечатление, Алексей Андреевич, – ровным голосом ответил Козицкий. – Вы – номер один в команде, я нахожусь в вашем подчинении, не ставлю под сомнение вашу компетенцию и ваш авторитет. Я – бледная тень в углу. Не замечайте меня. – Короткая пауза. – И не трогайте.
Последняя фраза прозвучала настолько хлестко и неожиданно, что Касатонов вздрогнул. И вновь почувствовал раздражение.
– Я не могу вас тронуть?
– Я хочу сотрудничать, Алексей Андреевич, а не сражаться, – безжизненным голосом произнес Козицкий. – Если вы прикажете, я больше не произнесу ни слова, ни вам лично, ни на совещаниях. Но если сочту нужным – буду на них присутствовать.
Прозвучало хоть и безжизненно, но искренне. Блеклый предлагал честное сотрудничество, и учитывая, что его привлекла к расследованию сама президент, Касатонов принял решение не раздувать конфликт.
– Вы можете высказывать свои замечания и делать предложения, когда вам будет угодно, – произнес он, глядя Козицкому в лицо. – Вас рекомендовала Емельянова, так что вряд ли вы идиот.
– Постараюсь оправдать доверие президента.
– Почему вы не смотрите мне в глаза?
– Я никому не смотрю в глаза, – быстро, словно ждал вопроса, ответил блеклый. – Точнее, смотрю, но редко.
– Я – ваш начальник.
– Я только что признал этот факт.
– Почему вы не смотрите мне в глаза? Я вам не интересен?
– Нет.
– Даже так?
– Люди, которые мне интересны, обычно плохо заканчивают, – сообщил Козицкий, изучая ноготь мизинца левой руки.
Теперь замолчал адмирал, пораженный не столько дерзостью