Еликанида и Анна. Виктор Королев
тонкий. Я воды в избе нагрела – помоешься. С Рождеством Христовым тебя!
Анна жадно ела картошку и ответила едва слышно:
– И тебя, Лика, с Рождеством…
Еликанида долго смотрела ей вслед и ругала себя, что не спросила про волка. Следы его у переправы она видела в прошлую смену.
Глава 3. На переправе
Волк появился ближе к сумеркам. Еликанида за это время успела натопить в домике, попить пустого чаю с лепёшками и вяленой рыбой, перетаскать к печке воды и дров на ночь. Потом она переобулась, надела сапоги. Они с Анной их берегли – солдатские кирзовые сапоги были только для осмотра плотины.
Переправа что такое? Это мост на перекате, плотина, сложенная из камней. В речное дно вбиты лиственные стояки, они держат брёвна с двух сторон, а между ними – бутовая кладка. Поверху проход в два бревна, сбоку – дощатый шлюз, который при большой воде можно открыть и спустить напор. А так круглый год Чусовая катится в пролёты меж стояков.
Вот по этой плотине, взяв для страховки слегу покрепче, и пошла Еликанида в солдатских сапогах. Кое-где вода захлёстывала брёвна, в валенках здесь не пройти.
Прошлой осенью приехал верхом парень со станции, привёз соли маленько и керосину в бутылке.
– Как там, на фронте-то? – спросила Еликанида.
– Плохо, бабоньки. Немец под самой Москвой уже. Тяжело Красной Армии, – вздохнул парень. Он, наверное, Анну хотел увидеть, но та на посту стояла, её очередь была караулить.
Парень зашёл в избу, попил воды, посмотрел, как они живут, снова вздохнул и снял с себя сапоги:
– Нате, бабоньки, вам на память от меня, на фронт ухожу…
Так и уехал босым. А сапоги его хоть на две портянки, но очень кстати оказались.
Еликанида прошла по верху плотины, нащупывая речное дно слегой. На другом берегу взяла ещё тёткой Матрёной сделанный деревянный лом – ствол молодой лиственницы с удобной развилкой вместо ручки и стёсанным острым комлем. Таким ломом очень удобно сбивать у берега окраины, схватившиеся льдом. Не собьёшь сейчас – по весне не справишься, когда ледоход начнётся, и переправа, да и вся жизнь, считай, пропали. По законам военного времени…
Еликанида обивала ото льда окраины часа два, пока солнце не стало уходить. Пошла в домик греться. Сидела у окошка, поглядывая на переправу, когда появился он.
Волк пришёл по её следам. Сначала она его даже не увидела, скорее почуяла как-то. Глянула на протоптанную дорожку, а там пуговка чёрная движется. Волк был весь в инее, морда обледенела, только нос чернеет.
Он остановился. Человек и зверь смотрели друг на друга. Их разделяли метров двадцать да ещё стекло.
– Зачем ты пришёл? Уходи! – сказала Еликанида.
А может, ей показалось, что сказала. Губы шевелились от страха. Волков она отродясь не видала, в деревню они не заходили, хватало им добычи в лесу.
Чёрная пуговка шевельнулась и придвинулась к домику на пару метров. Теперь уже было видно, как редко зверь дышит. Пар от его дыхания всё ещё скрывал волчью