Кольцо Гекаты. Наталья Солнцева
неподвижная и покорная, что у меня захватило дух. Я долго любовался ею, не в силах отвести глаз от ее прекрасного тела… от ее запрокинутого лица, полного невыразимого сожаления… Может быть, мне это показалось – что она сейчас хочет быть моей, – но сильное, мучительное желание потрясло меня. Не соображая до конца, что происходит, я овладел ею… Она была восхитительной любовницей – неприхотливой, милой и довольной всем, что я для нее делал. Разве живая женщина способна так отдаваться! Только теперь, мертвая, она полюбила меня, она смогла, наконец, оценить меня по достоинству! Она… У меня нет слов, чтобы выразить восторг, испытанный тогда нами обоими. Нет слов. Только вздохи и стоны сердца могут передать тот экстаз полного и безраздельного слияния наших тел, то чудное, непередаваемое ощущение моей полной власти над Ниной. Потому что теперь с нее упала притворная маска, за которой она пряталась от меня. Моя Принцесса превратилась из размалеванной и фальшивой куклы в настоящую, истинную женщину, которая была счастлива принимать мои ласки и дарить мне любовь. Такой она была мне близка и понятна.
Я знал, что разлука неминуема, что наше свидание не может длиться бесконечно. И отпустил мою Принцессу в далекое путешествие… Иногда она приходит ко мне в снах – холодная и неподвижная, как Снежная Королева. У нее нет и не будет соперниц среди живых, потому что только смерть делает женщину настоящей! Мертвая – она всецело моя. Мне не придется делить ее более ни с одним мужчиной. Только одни объятия примут ее после моего триумфа – объятия могилы!
Это ли не роковая драма, которой нет равных? Это ли не любовь, достойная быть воспетой в стихах, написанных кровью сердца?
О, мой кумир! Отрада моих дней!
Я по тебе затосковал навеки…
Закрытые, твои не дрогнут веки,
Не пробежит слеза вновь по щеке твоей.
И никогда уж ты не засмеешься,
Не оттолкнешь, капризная, меня.
И не изменишь мне, не назовешься
Чужой избранницей, прелестная моя…
Много длинных поэм и чувственных стихотворений написал я тогда, под впечатлением своей первой близости с женщиной. Это были стенания заблудшей души, разрывающейся между любовью и смертью. Никогда впоследствии я не мог испытать такого желания к живой женщине и пережить с нею такой же экстаз!..
Звонок телефона, как всегда, прервал Артема и заставил его отвлечься от сексуальных откровений «Принца». Что-что, а скромность этому герою-любовнику явно не помешала бы!
– Алло, – недовольно ответил сыщик.
Он не любил, когда его останавливали в самом интересном месте.
– Господин Пономарев?
– Он самый.
– Мне дал ваш телефон Александр Мерцалов.
– Саша?
Артему захотелось трижды плюнуть через левое плечо. Участники старой истории один за другим, как по команде, являлись из прошлого. С Сашей Мерцаловым Артем не встречался уже года три. Тогда, десять лет назад, адвокат Мерцалов