К цели. Евгений Владимирович Кушигулов
– третью. Кому-то надо пояснять, что эта ошибка могла быть фатальной и для мамы, и для будущего меня?
Но, как бы то ни было, маму погрузили в общий наркоз. Я родился в 3 часа ночи. Пришедший утром зав. отделением, осмотрев меня, зашёл к маме в палату:
– Здравствуйте, милочка! Как ваше состояние?
– Да что я? Как там мой ребёнок? – тихо спросила мама, лишь недавно отошедшая от наркоза.
– Ну, что могу сказать. Срок семь месяцев, так что тут всё весьма сложно.
– Но, доктор, по моим подсчётам, рождение произошло всего на две недели раньше срока.
– Извините, дорогая, но врачам виднее. В том числе и то, что младенец, к сожалению, очень слабый и не факт, что выживет.
– Ох! – схватилась за сердце мама. – Как же так?
– Держите себя в руках. Будем надеяться на лучшее. Но в вашей ситуации лучше быть готовой ко всему. Отец ребёнка пришёл?
– Нет, он на службе. Ещё не знает, наверное.
– А кто-то из родных?
– Да, моя мама.
Зав. отделением вышел к моей бабушке и поведал ей, что и дочь, и внук её в тяжёлом состоянии. Посоветовал держаться и ушёл в кабинет.
А как держаться, когда дело происходит в пятницу, впереди – выходные. А значит, в роддоме будет минимальное количество дежурного медперсонала. Сказать, что у мамы была дикая паника, это не сказать ничего. Бабушка переживает дома. А папа ещё ничего не знает…
Утром понедельника к маме зашла женщина в медицинском халате.
– Доброе утро, Наташенька!
– Здравствуйте, доктор!
– Я ваш лечащий врач, меня зовут Татьяна Ивановна.
– Скажите, пожалуйста, как там мой ребёнок?
– Не переживайте, вам нельзя нервничать, молоко пропадёт, – улыбнулась доктор.
– Да как же тут не переживать, когда такое сказали.
– Какое? Конечно, показатели рост 49 см, вес 2450 гр. – это на грани выживаемости, но ребёночек лежит на грелке, ему не холодно. И уже начал кушать.
– Ох, спасибо вам большое, Татьяна Ивановна! А когда я смогу его увидеть?
– Скоро. Пока отдыхайте, набирайтесь сил. Они молодой маме ой как нужны. А жизни сыночка уже ничего не угрожает.
…Как ослабленного семимесячного новорожденного меня с мамой выписали только через две недели. Понятно, что за такой срок папа успел вернуться домой, узнать о рождении первенца и отпроситься с работы, чтобы вместе с бабушкой забрать нас.
С того дня мама втайне от всех записывала, как я развивался и рос, показатели роста и веса. Лишь сейчас, в процессе работы над книгой, я впервые их увидел. Вижу, что «Мерфи» не уставал в своих попытках сделать мою только начавшуюся жизнь как можно более короткой или хотя бы наполненной препятствиями.
В месячном возрасте мне ошибочно выписали неподходящие лекарства. Из-за чего пошёл я гораздо позже срока. Да и в целом, ноги были очень слабые, чтоб ходить. До трех лет меня возили на детской коляске, так как ноги быстро уставали!
Родители прикладывали все усилия, чтобы справиться с этой напастью, часами и