Иерусалим, Хайфа – и далее везде. Записки профессора психиатрии. Михаил Самуилович Рицнер
обеда старший врач обычно участвовал в групповой психотерапии, преподавал студентам университета или врачам-резидентам (митмахим, иврит). Странно, но больные не были закреплены за врачами, то есть «своих» больных у врачей отделения не было: «все лечили всех». Постепенно я привык к рутинной клинической работе, научился проводить интервью на иврите (сегодня я не смогу уже сделать это так же хорошо по-русски) и освоил все новые лекарственные препараты. Этому помогали представители фармакологических компаний: они снабжали нас образцами новых лекарств и информационными материалами. Мой иврит быстро улучшался и незаметно стал вполне рабочим языком.
В «Тальбие» было отделение трудотерапии с компьютерами и программами реабилитации. За компьютерами сидели больные из разных отделений. С ними работали инструкторы по трудотерапии и трудотерапевты с университетским образованием. Здесь проводилась диагностика трудовых интересов, реальных возможностей пациента и составлялась программа трудотерапии. Мне нравилось бывать в этом отделении и наблюдать, как все здесь работало.
Израильские социальные работники не были похожи на советских коллег. Во-первых, их было много, в каждом отделении по одному или более. В больнице был заведующий сектором социальных работников. Во-вторых, они участвовали в лечении и психотерапии наравне с врачами и психологами. В-третьих, они заботились о правах больных и их семьях, реально помогая им решать финансовые, личные и семейные проблемы. Мне повезло работать с одной из лучших социальных работников – с Пазит Кальян. Она была просто «родным» человеком для больных, отдавая им много личного времени и добиваясь любой помощи. Годы работы с Пазит стали для меня хорошей школой, я многое узнал о социальной помощи нашим пациентам. Постепенное освоение новых знаний и навыков в диагностике, терапии и реабилитации больных повышало мой профессиональный уровень и уверенность в себе.
Клинические психологи – это самостоятельная группа специалистов и резидентов, которыми руководит главный психолог больницы. Психологи работают в больнице только на 0,5 ставки за сравнительно небольшую зарплату, остальное время они проводят в своих частных клиниках, где зарабатывают на жизнь. В отделении они проводят разнообразные тесты и участвуют в индивидуальной, групповой и семейной психотерапии.
Вернусь в свое отделение. Освоившись в отделении, я начал выражать вслух свое неудовольствие отсутствием персональной ответственности врача за «своих» больных (эмиграция кардинально не меняет характер человека!). Кроме двух старших врачей в нашем отделении работали два-три врача-резидента. Когда я предложил обсудить модель «все лечат всех», Римона отреагировала с удивлением и сказала, как отрезала: «У нас так принято». Тогда я попросил выделить мне несколько больных для курации, что и было ею сделано исключительно из желания не начинать конфликт. Некоторое время