Призраки и пулеметы (сборник). Александр Бачило
полного активной деятельности дня.
Хуже всего было, когда начинала ныть рука. Правая рука, которую я потерял давным-давно – еще во время Великой Войны. Заменявший ее механистический протез, питаемый атомным котлом, давно уже стал столь же полноправной частью моего тела, как и остальные конечности. Я пользовался искусственной рукой с не меньшим успехом, чем ее утраченной предшественницей, а скрывающиеся в ней чудеса инженерной мысли не раз выручали меня в трудные моменты жизни. А вот поди ж ты – порой лишенная чувствительности правая рука начинала ныть и мозжить, как живая. Случалось это чаще всего в промозглые дни, вот как сегодня, – а осень в Лондоне была щедра на такие дни.
Осень наступила, как всегда, внезапно. Казалось, еще не успел закончиться август с теплыми ночами, когда небо полно падающих звезд, – и вот уже ночи прохладны, а каждое утро наполнено промозглой сыростью. Звезды, правда, продолжали исправно падать. Не проходило и дня, чтобы хотя бы одна из бульварных газетенок не опубликовала бы очередной утки про падение зеленого метеора в Ла-Манш и Второе Нашествие марсиан.
Лондонцы падки на сенсации.
– О, а вот и кавалерия пожаловала, – Холмс кивнул на подъездную дорожку склада. Приземистый трехколесный автомобиль стремительных очертаний затормозил у самых ворот. – Номерные знаки личного гаража Его Величества Георга Пятого.
– Неужели сам?! – изменился в лице Лестрейд, сделавшись похожим на очень удивленного хорька.
– Ну что вы, право, дорогой инспектор, – рассмеялся Холмс. – А где эскорт, верхом и на моноциклах? Где кортеж прихлебателей в пару кварталов длиной? Нет, друзья мои. Несомненно, Его Величество держит руку на пульсе событий, происходящих в его столице, – но отчего бы ему не делать это, сидя в Букингемском дворце, в наше-то просвещенное время? Однако, учитывая явно королевское благоволение к прибывшим, нас почтили своим вниманием птицы только чуть менее высокого полета. Ах, ну да – господа, мой брат Майкрофт Холмс!
Неброско, но дорого одетый грузный джентльмен с густой проседью в волосах вежливо приподнял цилиндр, приветствуя нас. В его лице явно проступали схожие с Холмсом черты – тот же хищный изгиб носа, так же жестко сжатые губы, та же цепкость во взгляде близко посаженных глаз.
– Хотел бы пожелать вам доброго утра, джентльмены, – сказал он, – но ограничусь лишь тем, что передам высочайшее пожелание успеха в расследовании и монаршью надежду на скорейшее завершение этого, безусловно, скандального для британской короны дела.
– Скотланд-Ярд делает все возможное, господин советник! – Лестрейд вытянулся во весь свой невысокий рост, едва не поднявшись на цыпочки, и преданно ел начальство глазами. Зрелище было прекомичным, но, к чести Майкрофта, ему удалось сохранить выдержку и невозмутимое выражение лица. Выдержка – вот что отличает настоящего государственного чиновника от простых смертных.
– Рад слышать, – коротко ответил Майкрофт и повернулся к нам. – А мой милый братец,