Шествие динозавров. Евгений Филенко
никаких физических изъянов. Любит посмеяться, особенно надо мной и моими предрассудками. Зато ни разу не довелось мне увидеть его в сильном раздражении, наипаче в гневе. Полагаю, зрелище не для впечатлительных натур.
Имеет место и дьяволица. Имя ей Нуна, на вид ей от роду лет не более двадцати, хотя в будущем могут быть свои, и весьма эффективные, способы скрыть истинный возраст. Белобрысая, остроносая, загорелая до неприличия – причем повсеместно. Это я могу засвидетельствовать как очевидец… Нуна предпочитает появляться в чрезвычайно открытых нарядах, безо всяких там застежек либо пуговиц, смело демонстрируя окружающим все достопримечательности своей фигуры. Не признает ни лифчиков, ни трусиков. Это невыносимо. Думать в ее присутствии о чем-то важном и серьезном вообще нереально. Гормоны бьют в голову, лишая способности сосредоточиться, в размягченном мозгу роятся какие-то игривые фантазии… При всем этом держит себя строго, даже высокомерно. Либо она вундеркиндочка, либо я и впрямь сильно заблуждаюсь в оценках ее возраста. Ратмир отрекомендовал ее мне как: а) коллегу, сиречь историка; б) крупного специалиста по древнему миру; в) знатока обычаев и традиций империи Опайлзигг.
Эта самая империя Опайлзигг лежит в зоне практических интересов безымянного департамента, которому я отныне служу верой и правдой. Кто-нибудь слышал о такой? Лично я – ни разу.
Мы проводим время в беседах за круглым столом. Он в прямом смысле круглый, поверхность его обычно налита морозно-сизым перламутром и мерцает. Едва начинается работа, как сквозь перламутр проступает, обретает цвет и объем карта в необходимом масштабе, с мельчайшими топографическими подробностями. Мне чудится, что города, обозначенные на карте, живут, мигают огнями, а мое обоняние улавливает дым гончарен и кузниц. Поэтому немного жутковато, когда в такой город внезапно с силой упирается мощный волосатый палец Ратмира либо даже изящный ноготок Нуны. В эти моменты жители города должны видеть небесные знамения и в панике разбегаться кто куда.
– Не забывай, что это двадцать пятый век до нашей эры! – грохочет Ратмир, тыча пальцем в карту.
– Я и не забываю…
– «Импакт-пойнт 2488», – вторит ему Нунка.
– Что-что?
– Точка темпорального вмешательства в две тысячи восемьдесят восьмом году до нашей эры, – объясняет она.
На самом деле для меня эти громадные цифры – пустой звук. Это слишком отдаленный период для реального историка. Когда меня учили, способов перемещаться во времени, увы и ах, не существовало, а значит – не было и действенных способов извлечения прямых исторических свидетельств и документов той поры. А безоговорочно доверять довольно-таки смелым толкованиям археологических находок, гипотезам, граничащим с фантастикой, и фольклорным источникам, придуманным гораздо позже, я склонности не имел.
– Еще не узаконен фараонский титул, правда – Хуфу[34] уже построил в Гизе свою пирамиду Хут. В интересующий нас период Египтом правит как умеет Хафра, четвертый царь четвертой
Хуфу (Хеопс) – египетский фараон IV династии (27 в. до н. э.).