Сфера-17. Ольга Онойко
В низинах уже повсюду красный цвет. Но кое-где на холмах остались рощи зелёного. Говорят, лет пятьдесят назад весь Аргентум был в зелени. Думали, дальше она пойдёт сама. Начнут терраформирование, солёность морей снизят. Но ничего не сделали.
– Я, признаться, всегда считал, что Циа не нужно терраформирование, – сказал Николас. – Я люблю его таким, какой он есть. С ядовитой солью, тайфунами и пустынями. А вы когда-нибудь были на юге? Там красиво.
– Во время Гражданской. Нам было не до красот.
Николас понимающе склонил голову.
…Так оно всё и шло в тот день – вернее, в ту ночь, медленно приближавшуюся к утру. Фрайманн закурил ещё одну сигару. Реннард больше ни словом не обмолвился о чьей бы то ни было родне. Они говорили сначала о Гражданской войне, потом о жизни в провинциях. Основательный сельскохозяйственный Юг совершенно не боялся изоляции, но и на подъём был тяжёл, нервный промышленный Север всеми силами поддержал Революцию, но очень страдал от отсутствия импорта, не только из-за износа оборудования, но и чисто психологически. Николас рассказал, что товарищ Лауфер, всепланетный сисадмин, предпочитает не замечать воровство мерцательного трафика, потому что связь с внешней сетью успокаивает народ. Разговор перешёл на внутреннюю безопасность и Стерлядь лично. Они обсудили детали операции, Фрайманн снова высказался по-солдатски прямо: он не мог понять, чего ради Народное правительство пошло на операцию «Стерлядь». Николас терпеливо объяснял. Потом как-то вышло, что он начал рассказывать про Доктора. Фрайманн Зондера очень уважал и слушал с острым интересом.
А больше ничего не было.
Доктор.
Фигура странная, загадочная и почти пугающая, если смотреть на образ в целом, а не на детали, из которых он складывается. Когда прослеживаешь год за годом, шаг за шагом, всё становится просто и ясно: человек с такими задатками, выбравший такой путь, не мог стать никем иным. Максимилиан Отто-Фридрих Зондер – вроде бы даже фон Зондер… История начинается в Лоране, втором по величине городе Циалеша, пятьдесят лет назад. Первое десятилетие скрывает туман обыденности: родился, воспитывался, пошёл в школу… Воспитывался Макс в династии врачей-иммунологов. Едва не с зачатия его прочили в продолжатели семейного дела, но он выберет другую профессию, хотя тоже медицинскую… В событиях сорокалетней давности уже вырисовываются причины и предпосылки.
Лорана, Парковый район, начальная школа. Рыжий мальчик меньше и слабее сверстников, он должен был стать объектом травли, но не стал. В этом не было его заслуги. Или была? Двух верзил, вздумавших подшутить над хлюпиком, отправил в травмпункт другой мальчик.
Эшли Кейнс.
Никто не смел посягать на собственность Эшли Кейнса, будь то канцелярский набор или рыжий недомерок. Но нужно было суметь каким-то образом стать его собственностью. Слабых много. Найти себе каменную стену, согласную укрывать, удаётся не всем.
Три года спустя Эшли что-то не поделил с местной шпаной – не школьной, давно уже ходившей перед ним по струнке, а теми полудетьми-полубандитами,