Смертельное путешествие. Кэти Райх
поваленного оксидендрума я опустилась на колено и внимательно осмотрела все, что было под ногами. Затем выпрямилась и огляделась. Если не считать отломанного сука, послужившего мне бейсбольной битой, вокруг не было следов моей стычки с койотами.
Я двинулась дальше по едва заметной тропке. Почва под ногами была неровная, и приходилось ступать осторожно, чтобы не подвернуть лодыжку на камне, укрывшемся под слоем листьев. Трава была заметно ниже окружающего подлеска, но иногда доходила мне почти до колен.
Я все время глядела по сторонам, высматривая лесную живность или признаки погребения. Ларк сказал «дом», стало быть, это человеческое жилище, а я знала, что рядом со старинными фермами частенько есть фамильные захоронения. Как-то летом я руководила раскопками на вершине Чимни-Рок. Мы рассчитывали найти только хижину, но обнаружили еще крохотное кладбище, которое не числилось ни в каких документах. А кроме того, припомнилось вдруг, изрядное количество гремучих змей и щитомордников.
Я упорно пробиралась через стылый полумрак леса. Сучья и острые шипы цеплялись за одежду, то и дело пикировали на лицо насекомые. От порывов ветра тени причудливо плясали, видоизменяя окружающий пейзаж. И вдруг деревья расступились, открыв небольшую прогалину. Я шагнула из полумрака на яркий солнечный свет; белохвостый олень поднял голову, уставился на меня – и скрылся из виду.
Впереди дом приткнулся задней стеной к отвесному склону утеса высотой в несколько сотен футов. Прочный фундамент, мансардные окна, покатая крыша с широкими карнизами. К фасаду строения примыкало крытое крыльцо, а слева за ним виднелась какая-то каменная стена.
Я помахала. Подождала. Покричала. Снова помахала.
Ни строгого окрика, ни собачьего лая. Ни единого признака, что кто-то заметил мое появление.
Я опять крикнула, от души надеясь, что меня уже не взял на прицел чокнутый бандит из «Избавления»[24].
Тишина.
Под воображаемые звуки «Дуэли на банджо»[25] я двинулась через поляну. Хотя далеко от деревьев солнечный свет нестерпимо слепил глаза, я не стала доставать из кармана темные очки. Здешние горы давали приют не только заурядным неотесанным селянам, но и военизированным сторонникам превосходства белой расы. Чужаков здесь встречали не слишком приветливо.
Видно было, что участок возле дома изрядно одичал. Там, где раньше был то ли газон, то ли сад, теперь безраздельно властвовали низкорослая белая ольха, оксидендрум, каролинская халезия и множество других кустарников, названий которых я не знала. За кустами вперемежку с незнакомыми мне деревьями росли осина с крупнозубчатыми листьями, магнолия Фрейзера, тополь, клен, бук и сосна веймутовая. Все это было щедро опутано зелеными плетями пуэрарии.
Я шла к дому и чувствовала, как руки покрываются гусиной кожей и тревога окутывает словно влажным ледяным плащом. Все здесь источало угрозу. Что придавало этому месту столь зловещий вид: мрачный, изнуренный непогодами лес, бельма наглухо закрытых
Знаменитая музыкальная сцена из фильма «Избавление».