Я люблю тебя. Ирэне Као
каждая вещь на своем месте, хотя я уверена, что она не удержалась, чтобы не заглянуть в дневник, знаю ее любопытство.
Ничего не изменилось, даже воздух. Временами я словно бы слышу запах Леонардо, хотя прошло больше года с тех пор, как мы в последний раз занимались здесь любовью. Может быть, мне удалось подавить чувства к нему, но не воспоминания, которые порой возвращаются ко мне, как призраки. Если бы могла, я очистила бы свои мысли до состояния tabula rasa[3], как в фильме «Если ты оставишь меня, я тебя удалю»: я недавно еще раз посмотрела его, всей своей сущностью желая найти способ перепрограммировать воспоминания. Я бы без колебаний подверглась излечению, даже не сомневаясь в последний момент, как персонаж Джима Кэрри. Это все глупости, что сердцу нельзя приказывать: я надела на него намордник и закрыла его в ящике, выбросив ключ. Посмотрим, сможет ли оно по-прежнему навредить мне…
Нынешней ночью истеричные кошки соседки Клелии устроили дурдом, напоминая мне, что на дворе сезон любви. Кампо Сан-Вио казался Диким Западом, и из окна моей комнаты слышались вой и мяуканье, от которых по коже пробегала дрожь. Я часами вертелась в кровати, с сожалением вспоминая искусственных кошек Паолы, таких молчаливых и красивых. Искала на другой половине кровати руку, которую могла бы сжать, тело, к которому прижаться, но я была в одиночестве. Я одна. Я не требую любви, мне достаточно просто секса. Гайя говорит, что это вообще-то не в моем стиле, заниматься сексом только ради секса, потому что я все равно остаюсь романтичной душой… Но она не поняла до конца, насколько я разочаровалась в любви. Теперь я хочу держаться подальше от нее.
Сейчас я иду к Гайе. Сегодня вечером мы сюрпризом организуем ее девичник. Гайя, конечно же, ничего не подозревает, думает, что это будет просто спокойный ужин с подругами, а вместо этого должна будет пережить весь тот традиционный цирк унижений и издевательских шуточек, которые мы, ее дорогие подруги, с любовью приготовили для нее.
Нажимаю на кнопку дверного звонка и, поднимаясь по лестнице, ведущей в лофт, вижу, как Гайя выталкивает из двери Самуэля Беллотти – мужчину, который через четыре дня станет ее мужем. Он цепляется, как кот, за наличник двери, чтобы украсть последний поцелуй. И похоже, ей это нравится.
Изображаю кашель, чтобы обнаружить свое присутствие, и прерываю их обмен нежностями.
– Ох, наша свидетельница… – Самуэль оглядывается и одаряет меня одной из своих улыбок для обложки.
– Я же ничему не помешала, правда?
Теперь и Гайя начинает смеяться.
– Самуэль уже собирался уходить, – отвечает решительно, уставившись на него горящими глазами. – Правда же? – заключает, страстно целуя его. Похоже, эти двое давно воздерживаются.
– Целуйтесь спокойно, – насмешливо бросаю я и в знак протеста поворачиваюсь к ним спиной. В этот момент замечаю на лестничной площадке очень серьезного типа с ястребиным взглядом, бритой головой и наушником bluetoooth, вставленным в правое ухо. Это менеджер Беллотти.
Tabula rasa (