Карта Талсы. Бенджамин Литал
туда соваться.
– Хотите, пойдем туда? – спросил я.
– Мы вообще-то думали сходить потанцевать.
Значит, для «Центра вселенной» мы слишком стары, – осознав это, я не особо расстроился.
Эдит – которая старалась соблазнить как меня, так и Кэм, – объяснила, что в заведении «Бальный зал Каина» сегодня «ночь ретро».
– Это самый старый клуб Талсы, – сообщила она подруге. – Работает со времен сухого закона.
Я поднял палец.
– А можно сначала дозаправиться в «Блюмонте»?
– Ну, выпить можно и у Каина, – ответила Эдит. Я заметил, как она улыбнулась про себя.
Танцевать я научился в дискуссионном лагере, когда всепроникающая атмосфера умничанья надрывалась в маниакальном порыве и парни начинали танцевать друг с другом, выкрикивая партнеру в лицо слова песен. Но мы тогда совсем не бухали. Еще я недолго ходил на уроки танцев в колледже. И все. А у Каина я выдал какую-то совершенно безумную чечетку, чем, кажется, немало удивил своих новых подруг.
Эдит вскинула брови. Пол там был деревянный, доски лежали на старых стальных пружинах – реклама гласила: «самый большой напружиненный танцпол к западу от Миссисипи». Идя в туалет, я прямо чувствовал, как он вибрирует под ногами, подобно великанскому матрасу.
«Бальный зал Каина» был невысоким и квадратным. Его яркая вывеска испокон веков торчала рядом с виадуком, но я ни разу туда не заходил. На стене красовался портрет Боба Уиллса и всех его техасских плейбоев[1]. Тем не менее в этом кабаке игралось то, что в конце девяностых называли «ретро» – то есть музыка восьмидесятых. Вокалисты-мужчины изображали умирающих злодеев и ходили по сцене на заплетающихся ногах. Они стонали. Женщины, в свою очередь, пели пронзительно. Попсово. В последних классах школы я наслаждался этой музыкой в уединении. В наушниках. Я считал ее своей старшей сестрой – на самом деле я был единственным ребенком у родителей.
Пока мы шли туда, Эдит продолжала хвалить мои стихи. Она, наверное, решила, что мне надо внушать уверенность в себе. Я не совсем понимал, как это воспринимать. В колледже мы друг друга только критиковали. Но Эдит меня сильно опережала – по жизни. Во время танца она вдруг остановилась, схватила за шлевку высокого симпатичного мужчину в спецовке.
– Терри в тюрьме работает, – сообщила она, представляя нас друг другу.
– Мне так хорошо, – сказал Терри, он все держал руку на груди, растопырив пальцы, и улыбался, словно не мог отдышаться. – Отличный вечер. Я перестал обо всем этом думать.
Эдит шепнула ему что-то на ухо и бросила взгляд на меня.
Сама она танцевала чисто формально. Голова опущена, шишечка на позвоночнике ходила вверх-вниз, как верблюжий горб. Хлопала она тоже очень вяло, равнодушно. Кэм подпрыгнула, схватила Эдит за руки, поцеловала ее. Выглядела Эдит глупо: Кэм Талса уже наскучила, а она пыталась ее как-то развлекать.
Клуб наполнялся. Прямо посреди песен меня знакомили с какими-то людьми из Дженкса, Юньена, Броукен-эрроу
Джеймс Роберт Уиллс (1905–1975) – американский свинговый музыкант, основатель группы «Техасские плейбои».