На пороге чудес. Энн Пэтчетт
оставим хоть на минуту в покое нашего несчастного коллегу, – она попыталась рассуждать логически. – В твоих аргументах очевиден изъян: ты считаешь, что я знакома с доктором Свенсон. Но я не видела ее… – Марина замолчала, прикидывая, сколько же прошло времени. – Да-да, я не видела ее тринадцать лет. Я знакома с ее тогдашними идеями, касающимися репродуктивной эндокринологии и, в меньшей степени, гинекологической хирургии, но не имею представления, что она думает сейчас по этому поводу. Я никогда не общалась с ней лично, только посещала ее лекции. А уж она меня тем более не помнит, ведь я была всего лишь одной из многих ее слушателей! Не помнит ни моего имени, ни моих оценок, да и едва ли узнает меня в лицо.
Действительно, узнает ли ее доктор Свенсон? Марине вспомнилось, как лекторша обводила строгим взглядом аудиторию, лица студентов и ординаторов.
И так – год за годом, год за годом…
Их были сотни на одном курсе, а за годы – уже и тысячи.
И все же, в какой-то краткий момент, доктор Свенсон общалась лично с Мариной Сингх…
– Ты недооцениваешь себя.
Марина покачала головой.
– Ты переоцениваешь доктора Свенсон. И меня. Мы незнакомы.
Это было полуправдой.
Однобокой правдой.
– Ты была ее студенткой, которая успешно усваивала ее лекции. Возможно, для нее это существенно. Вот тебе и зацепка. Я допускаю, что с бывшей ученицей, да еще хорошей ученицей, она скорее согласится разговаривать, чем с кем-нибудь другим.
– Не считая ее работодателя.
Он поднял брови, изображая удивление.
– Так ты полагаешь, что это я должен поехать?
– Разве мы с тобой единственные люди, которые годятся для этой миссии? Я не думаю, что туда нужно ехать кому-то из нас двоих.
Перед ее глазами явственно стоял Андерс.
Тогда, перед своим отъездом, он подробно рассказывал ей об удивительных открытиях доктора Свенсон.
А она ничего не поняла.
– Доктор Свенсон обнаружила в дебрях Амазонки затерянную деревню, точнее, неизвестное племя, – сообщил Андерс. – Женщины беременеют там до конца жизни и производят на свет здоровых детей.
– Какой ужас, – пробормотала в ответ Марина.
Она вводила данные в таблицу и, как часто бывало, слушала его вполуха.
– Правда, они живут лет на десять меньше нашего, но это общая картина для Амазонии – из-за неполноценного питания и отсутствия медицинской помощи.
– Зачем им столько детей?
Андерс оттолкнулся от стола и проехался в кресле по тесной лаборатории, маневрируя с помощью своих длинных ног.
– Их яйцеклетки не стареют, понимаешь? Тело стареет, движется к смерти, а менструации не прекращаются, репродуктивная система остается молодой. Это конец ЭКО (экстракорпорального оплодотворения), понимаешь? Это будет препарат против бесплодия. Больше никаких затрат, никаких инъекций, никаких донорских яйцеклеток и суррогатных матерей. Созревающая до конца жизни яйцеклетка, менструация до конца дней, понимаешь?
Марина