Герман Геринг: Второй человек Третьего рейха. Франсуа Керсоди
больницу, где врачи констатировали, что пулевое ранение привело к обширному воспалению. Требовалось срочно оперировать Геринга, а он уже очень ослабел от потери крови, недосыпания и постоянных перемещений. Операция прошла успешно, но еще двое последовавших за ней суток Геринг без конца метался в бреду под действием высокой температуры и хлороформа. При нем постоянно находилась Карин, преданная жена, чье хрупкое здоровье подверглось суровым испытаниям из-за ста двадцати часов бессонницы, постоянной тревоги и тяжелых физических нагрузок.
Снова придя в сознание, раненый нацист смог удостовериться, что его состояние вызывает опасение, но он не покинут: его постоянно навещали симпатизирующие ему люди, в частности Паула, сестра Гитлера, Винифред и Зигфрид Вагнер, Хьюстон Стюарт Чемберлен, верный Боденшац и все главные участники путча, которым удалось укрыться в Австрии: Эссер, Россбах, Людеке, Гофман и Ганфштенгль, давшие друг другу клятву воссоздать нацистское движение из Зальцбурга, тем более что в Баварии осталось много сообщников. Курт Людеке, тем не менее, покинул больницу несколько разочарованным в Геринге, но под большим впечатлением от его жены. Он вспоминал: «Фрау Геринг была очаровательной женщиной, спокойной и симпатичной, ее осанка и походка отличались особым благородством. Геринг не скрывал, что обожает ее, и полагаю, что в глубине души он осознавал, что она намного выше него. Я был того же мнения».
Пока Геринг был прикован к постели болью, а остальные беглые лидеры нацистов начали переправлять в Баварию листовки с призывами к отделению, Карин пришлось добывать средства к существованию в чужом городе, куда она приехала без гроша. К счастью, они с мужем оказались в дружественном окружении, а хозяин комфортабельного отеля «Тиролер Хоф», убежденный нацист, выразил готовность сделать ей тридцатипроцентную скидку за проживание, предоставить кредит… и не давить в случае задержки оплаты! Ганфштенгль, навестивший Геринга, поразился, став свидетелем такой щедрости: «Я проводил Карин в ее гостиницу и с удивлением обнаружил, что она живет в роскоши. Мы, остальные беглецы, жили бродягами, но у семейства Герингов такого никогда не было». Бедствовать весьма грустно, особенно когда приходится в чем-то себе отказывать!
Но состояние Германа Геринга вдруг резко ухудшилось, о чем Карин написала матери 30 ноября: «Четыре дня назад рана, которая уже начала заживать, вновь открылась, и из нее вышло много гноя. Сделали рентген и обнаружили, что внутри еще остались осколки пули и каменной крошки с мостовой, которые и вызывают воспаление. Пришлось делать операцию под наркозом, и после этого он три дня был без сознания, кричал, командовал уличным боем и стонал от ужасной боли. Вся нога у него опутана резиновыми трубками, по которым выходит гной. […] Я перебралась в больницу три дня назад, чтобы быть рядом с ним. […] Планов на будущее у нас нет, да мы и не можем их строить. Все зависит от того, как будет складываться обстановка в Германии, в частности в Баварии».
А в тот момент дела развивались