Герман Геринг: Второй человек Третьего рейха. Франсуа Керсоди
продолжал он. – Мы знаем, что ни при каких обстоятельствах нельзя иметь с ними никакого дела, если желаете избежать неприятностей. Вы столкнетесь с этим во Франции. Увидите, какие трудности создадут вам ваши парижские коммунисты”. Затем последовала гневная тирада против русских, в которой он использовал те же слова, что произнес Гитлер при встрече с Саймоном[163]. […] Я как переводчик, естественно, очень внимательно следил за всеми индивидуальными оборотами, что позволило мне убедиться, насколько близко приспешники Гитлера следовали за своим хозяином. Иногда казалось, будто проигрывали одну и ту же граммофонную пластинку, хотя голос и темперамент были разными. […] Очень убедительными словами Геринг убеждал Лаваля в желании Германии достичь общего урегулирования отношений с Францией. Конкретные детали не упоминались. […] Беспристрастного человека не могло не убедить то, что Геринг, только что выпустивший пар в адрес русских и Лиги Наций, пользуясь языком человека с улицы, был искренен, когда сказал: “Можете не сомневаться, господин Лаваль, что у немецкого народа нет большего желания, чем заключить наконец мир после столетней вражды с его французским соседом. Мы уважаем ваших соотечественников как храбрых солдат, мы восхищаемся достижениями французского духа. Давнишнее яблоко раздора в Эльзас-Лотарингии больше не существует. Что же еще мешает нам стать действительно хорошими соседями?” Эти слова явно произвели должное впечатление на Лаваля…» Действительно, трудно было лучше усыпить бдительность противника… Как бы там ни было, даже немецким дипломатам в Варшаве пришлось признать, что этот визит Германа Геринга в Польшу оказался весьма успешным.
Зная, конечно, о желании фюрера пробить брешь в рядах антигитлеровской коалиции, Геринг также вел переговоры с Великобританией. Да, он не участвовал в переговорах, завершившихся заключением в июне 1935 года англо-германского морского соглашения[164], но тем не менее осуществлял очень эффективную «параллельную дипломатию», в отношении целей которой его британские собеседники часто проявляли удивительную наивность. Так, когда принц Уэльский, будущий король Эдуард VIII, упомянул о том, что интересно было бы организовать визит в Германию британских ветеранов войны, Геринг тут же телеграфировал ему: «Как участник боев от всего сердца благодарю Ваше Королевское Высочество за рыцарскую поддержку сближения отважных британских воинов с немецкими ветеранами». Ответом ему стала «теплая благодарность» принца Уэльского… Часто посещавший Германию бывший министр воздушных сообщений Великобритании лорд Лондондерри также оказался в числе простаков, умело обработанных Герингом: поскольку благородный англичанин был готов дать убедить себя, ушлый немец заявил: «Пусть же Германия и Англия объединятся ради общего дела, и никакая коалиция мировых держав не сможет нам противостоять». Британскому военно-воздушному атташе он даже сказал: «Я уверен в том, что британцы и
Сэр Джон Саймон – министр иностранных дел Великобритании.
Это соглашение предоставляло Германии право иметь флот, по тоннажу равный 35 % общего водоизмещения военно-морских сил Британской империи.