Левиафан. Валерий Ковалев
на нижней палубе третьего отсека. Помимо вахтенного инженера, там оказались механик и лодочный особист. Инженер объяснял старшему лейтенанту принцип управления ядерным реактором, а механик просматривал записи в рабочем журнале.
– Вот, знакомим контрразведку с азами ядерной энергетики, – кивнул он на особиста.
– И как вам, Геннадий Петрович, все понятно? – взглянул на того Морев.
– В общих чертах да, – кивнул старший лейтенант. – До чего все-таки могут додуматься люди. Фантастика!
– Это у вас первый поход?
– Первый.
– Ну что ж, хорошо, – сказал Морев и вышел из рубки.
Об особистах он был невысокого мнения. И к тому были причины.
В конце девяностых Морев служил помощником на атомоходе «Вепрь», в одном из северных гарнизонов и имел нелицеприятное общение с представителями этой конторы. Поводом к тому послужило чрезвычайное происшествие, случившееся на лодке.
Один из торпедистов – матрос срочной службы, в ночное время, при стоянке в базе, напав на вахтенного, оглушил того и отобрал автомат. Затем, спустившись в лодку, хладнокровно расстрелял восьмерых сослуживцев и, забаррикадировавшись в первом отсеке, стал угрожать взрывом корабля. На базе сыграли тревогу и о ЧП донесли в Москву. Там всполошились, ибо угроза была реальной и взрыв мог породить катастрофу почище чернобыльской. Из столицы на военно-транспортном самолете доставили «Альфу» и после недолгих переговоров моряка уничтожили.
А потом стали разбираться с виновными. Офицеров корабля допрашивали в контрразведке и прокуратуре, грозя всеми смертными карами. В итоге командира отдали под суд, а многих наказали и распихали по дальним гарнизонам. Мореву повезло. Отделался, как говорят, легким испугом. Но с тех пор всякое упоминание о контрразведке будило в нем скрытую неприязнь и тревогу.
Не нравился ему и вышедший в поход вместе с экипажем новый особист. Прежний, обслуживавший лодку несколько лет и переведенный в Североморск, нелицеприятно охарактеризовал Мореву своего коллегу и порекомендовал тому держать ухо востро.
– Смотри, Александр Иваныч, – сказал он на прощанье. – Этот парень из «блатных» и будет рвать подметки, чтобы выслужиться перед начальством.
В правоте слов капитана 3-го ранга Морев убедился уже через неделю в штабе, когда его к себе вызвал комдив и отчитал за потерю бдительности.
– Не понял? – вскинул на него глаза Морев. – У меня на корабле все в порядке.
– А это?! – побагровел адмирал и, открыв сейф, протянул капитану 1-го ранга офицерскую тетрадь в черном коленкоровом переплете. – Твоего начхима, полюбуйся. Секретная, между прочим!
– Откуда она у вас? – удивился Морев, взяв тетрадь в руки и перелистывая исписанные аккуратным почерком страницы.
– От начальника контрразведки. По дружбе вернул. Твой особист ее в кают-компании обнаружил. После занятий. Так что разберись с этим. Начхиму вкатай выговор с занесением,