Простушка. Коди Кеплингер
же добавила: – Но он там только два года пробудет, а потом поступит в университет. И вообще, не такой уж это плохой колледж.
– Я тоже туда поступать буду, – сказала Джессика. – Не хочу уезжать далеко от дома.
Мы с Джессикой были полными противоположностями, и иногда меня это даже забавляло. Посмотрев, что делает одна, можно было всегда угадать, как поступит другая: точно наоборот. Я лично собиралась убраться из Хэмилтона куда подальше. Считала дни до выпускного – а там уж Нью-Йорк, колледж, и только меня и видели.
Но меня пугала мысль о том, что Джессика окажется так далеко. Что я не буду каждый день видеть, как она скачет вприпрыжку рядом, и слушать ее болтовню о танцах и парнях. Я не знала, как переживу ее отсутствие. Они с Кейси меня уравновешивали. И мне казалось, что никто больше не захочет мириться с моим цинизмом, если я уеду из города.
– Пора на химию, Джесс, – поторопила Анджела, откинув с глаз длинную черную прямую челку. – Сама знаешь, как мистер Роллинз бесится, когда мы опаздываем.
Они поспешили к кабинетам естественных наук, а я пошла по коридору на урок американской политики.[5] Мыслями я была совсем в другом месте: в будущем, где не будет моих лучших подруг, благодаря которым я пока что умудрялась не сойти с ума. Раньше я никогда не задумывалась о том, что когда-нибудь мы расстанемся, и теперь занервничала. Видимо, придется найти способ поддерживать с ними связь, хотя я знала, что они меня за это будут дразнить.
Судя по всему, активная мозговая деятельность плохо сказалась на зрении – потому что я на полном ходу врезалась в Уэсли Раша.
Я попятилась, учебники выскользнули у меня из рук и с грохотом попадали на пол. Уэсли схватил меня за плечи своими большими руками, прежде, чем я поскользнулась и упала на плиточный пол.
– Эй, осторожнее! – Он помог мне удержаться на ногах.
Мы стояли слишком близко. У меня под кожей словно жуки расползлись во все стороны от того места, где он меня коснулся. Я поежилась от отвращения, но он понял все иначе.
– Эй, жупа, – проговорил он, глядя на меня с самонадеянной улыбочкой. Он был очень высоким – я и забыла об этом, ведь в «Гнезде» в тот вечер мы сидели, а не стояли. Он был одним из немногих парней в нашей школе, кто был выше Кейси – метр восемьдесят пять, не меньше. На две головы выше меня. – У тебя что, при виде меня коленки подкосились?
– Размечтался. – Я вырвалась из его тисков, понимая, что веду себя, как Алисия Сильверстоун в «Бестолковых».[6] Но мне было все равно. Я опустилась на колени и стала собирать книги. К моему огромному недовольству, Уэсли начал мне помогать. Изображает из себя доброго самаритянина, тоже мне. Небось надеется, что какая-нибудь крутая чирлидерша вроде Кейси вдруг пройдет мимо и увидит, как галантно он себя ведет. Вот свинья какая. Вечно играет на публику.
– Испанский учишь? – спросил он, глядя на упавшие на пол листки. – Можешь что-нибудь интересное сказать?
– El tono de tu voz hace que quiera estrangularme. – Я встала и стала ждать, когда он отдаст мне мои бумажки.
– Звучит
В американских школах – политологический курс, в ходе которого изучают государственное устройство США, законодательные и исполнительные органы и их взаимодействие, политические институты, организацию выборов, политическую культуру и гражданские права.