Тринадцатый. Светлана Смирнова
вошла в вену. От укола Алёнушку бросило в жар.
– Боишься рожать? – Участливо поинтересовалась акушерка. – Не бойся, ни ты первая, ни ты последняя. У нас ещё летальных исходов не было, ни с какой стороны.
На самоуверенное заявление акушерки, Тринадцатый ехидно хмыкнул.
– Могу устроить.
Алёнушку снова скрутила боль. Акушерка погладила её по руке.
– Ну, пойдём, родная, пора. Ещё минут десять и всё закончиться. Даже доктор уже пришёл, в операционной руки моет. У нас доктор хороший, умный.
На встречу из родильного зала выкатился маленький, очкастый толстячок, широко улыбаясь вставными зубами.
– Милости прошу! Мы вас только и ждали.
Галантно взяв Алёнушку под локоток, он осторожно повёл её в зал. От возмущения Тринадцатый завис под потолком.
«Вот это да! Вот это прилетели! И здесь не везёт! Это что доктор? Это не доктор, а насмешка над роженицами. Ну, как этот огрызок меня примет? Да его с пола то не видно! Не врач, а издевательство.
Во всём не везёт. Если мне суждено родиться так именно такой доктор, такой роддом и папанька – репейник. Другим всё – мне ничего. А если девчонка родиться, то прошу меня извинить. Несчастная я душа, несчастная! Время поджимает, а с таким доктором разве во время уложишься»?
Так причитая над своей судьбой, Тринадцатый влетел в операционный зал и остолбенел. На форточке лениво покачивалась ещё одна душа, душа «Неприятный». Услышав шум мантии Тринадцатого, Неприятный соскользнул с форточки и полетел навстречу.
– А, старый знакомый, привет! Видишь, здесь тебе тоже ничего не светит. Отлетай отсюда и как можно скорее, процесс пошёл.
Тринадцатый от такого заявления покрылся бордовым цветом и наскочил на душу Неприятного.
– Это ты отсюда сейчас полетишь. Понял? Это моё! А если не улетишь, пеняй на себя.
Алёнушка негромко вскрикнула.
– Только не надо сцен! Мы с тобой ответственные работники и всегда сможем договориться. Тебе ведь проблем не надо? Не надо! И мне не надо.
– Только посмей! Тебе такое устрою, век из Отстоя не вылезешь.
– Что ты мне устроишь? Проснись, дорогой! Мы с тобой на грешной земле. Кто тут прав, кто виноват, решать нам. Понял?
– Ты вчера должен был взять судьбу?
– Мне там не понравилось. Не люблю быть в женском теле. Здесь мужик и он будет мой! Понял? Поэтому…
– Ну, ты и скотина!
– Это не тебе определять. Лучше убирайся по добру по здорову.
– Уберешься ты! Потому что здесь моя Судьба. Понял?
Алёнушка тихо заплакала. Акушерка наполнила шприц и подошла к роженице.
– Иван Иванович. – Обеспокоено нарушила она тишину. – Иван Иванович, схватки прекратились.
– Ничего страшного в этом не вижу. – Промурлыкал себе под нос Иван Иванович, надевая резиновые перчатки. – Это бывает. – Он быстро, как колобок подкатился на своих коротких ногах к столу. Глянул на Алёнушку,