Невымышленные истории вымышленных персонажей. Егор Пигулевский
внимание и забота?» Мысли Бубни метались, он задавал себе великое множество вопросов, спорил, находил ответы, опять спорил и всё время возвращался к одному и тому же выводу: предательство начинается с малого, еле заметного даже не поступка, а не совершённого поступка. Бубня бежал, сейчас он не хотел спать, не хотел есть, ему было не важно, насколько холодно или ветрено на улице, ему было важно навестить Нюмнюмника, спросить у него: «Как ты себя чувствуешь, дружище?» Почему-то именно сегодня Бубня очень боялся, что может случиться что-то непоправимое. А раз Шныра, внимательный и заботливый, но толстокожий и обычно хладнокровный Шныра, поднял на уши весь Вымышленный лес, значит здоровье Нюмнюмика в серьёзной опасности.
– А если я не успею? – Бубня замер, как вкопанный.
– То это останется с тобой на всю жизнь, – ответил сам себе зверь, – Из года в год ты будешь думать о том, что вместо того, чтобы принести лекарство товарищу, ты лёг спать. Конечно, это жалость к себе, конечно. В обоих случаях – жалось. Удивительно, как в одном маленьком звере умещается столько жалости, но разве дана она только ради того, чтобы тратить её на себя? Не много ли её на одного зверя? Не лучше ли отдавать её другим? Тогда это будет уже совсем другая жалость, не замкнутая на самом себе, а во благо. Если бы я подумал об этом раньше? – сказал зверь, – Если бы я знал это раньше…
Бубня бежал по тёмному Вымышленному лесу, в котором так быстро наступила осень, что никто даже не успел толком попрощаться с летом. Бубня бежал по размытым дорожкам, лапы его болели оттого, что сапоги были неправильно обуты, но всё это было такими мелочами, такими пустяками. «Мне надо отдать свою жалость другу», – эхом разносилось у него в голове, вопросов больше не было, кажется, он нашёл решение. Бубня бежал.
Зверь остановился перед домом друга. Постучал. На порог вышла Янам. Она была грустной и уставшей. Бубня знал, что она не спала всю ночь. Молча Янам поманила зверя лапой. Тот вошёл. Снял шапку. Сапоги. Поставил их аккуратно в сторонку. Повесил куртку на гвоздь. И медленно, тихо, словно боясь вспугнуть жизнь, подошёл к лежавшему на кровати Нюмнюмнику. Из глаз Бубни полились слезы, таким беззащитным, одиноким казался сейчас этот маленький зверёк с ирокезом на голове. Бубня потянулся и взял лапу друга. Она была ледяной.
Нюмнюмник открыл глаза.
– Привет, – тихо сказал он.
– Привет, – ответил Бубня.
Зверёк хотел сказать что-то ещё, но у него не получилось. Слишком мало у него осталось сил.
– Ты скоро поправишься, Соняка, Снокс и Шныра готовят чудодейственный отвар, он поможет тебе, держись.
Нюмнюмник улыбнулся. Отвернул голову и, кажется, заснул. Бубня взял стул. Сел рядом.
– Он звал тебя, – сказала подошедшая Янам, – Чем сильнее был жар, тем сильнее звал. Где ты был? – последний вопрос Янам задала без злости или упрёка, она спрашивала с нежностью.
Бубне нечего было ответить. Он молчал. В комнату вошли Снокс, Шныра и Соняка, державшая в руках