Проклятие махараджи. Светлана Сервилина
безопасности и мило сказать:
– Мне в институт на улицу Октябрьскую. Это в Марьиной роще.
– Погоди, так он сейчас, наверное, ещё закрыт, – Осипов пожал плечами и спросил, – а где ты жить будешь?
– Ты же знаешь, – улыбнулась она, – журналисты – народ демократичный. Всё в одном здании – и учебные классы, и жилые комнаты.
Фары встречных машин слепили глаза, поэтому Юля сомкнула веки и продремала всю дорогу. Андрей деликатно не тревожил её сон, подозревая, что проводница, скорее всего, разбудила пассажиров около трех ночи, не дав выспаться перед встречей с суматошной столицей.
Автомобиль остановился у современной многоэтажки с солидной вывеской: «Институт повышения квалификации работников телевидения и радиовещания». Осипов распахнул дверь здания и галантно пропустил Юлю внутрь. В небольшом вестибюле был полумрак, но Симонова сразу увидела женщину-администратора, безмятежно дремлющую за старым письменным столом. Журналистка направилась к ней, доставая по пути из сумочки свои документы. Тетка, пожалуй, больше напоминала сестру-хозяйку в больнице – лениво неповоротливую и вечно недовольную. Впрочем, оформила она вновь прибывшую быстро и, вручив ключи от номера и комплект постельного белья, показала пальцем куда идти. Юля наскоро попрощалась с Андреем, и устремилась к лестнице. Сон смыкал ей глаза, а челюсти рефлекторно сдерживали глубокие зевки. Она распахнула дверь комнаты и при свете уличных фонарей и синих ламп дневного света коридора увидела три кровати с деревянными изголовьями, на которых лежали свернутые матрацы в виде рулетов. Будущая студентка шлепнула ладошкой по стене, пытаясь включить свет, но вместо этого попала на кнопку радио, и комната наполнилась приветственной песней.
– Осень пришла в Москву, дождь придавил листву.
Башней тучу проткнув, моет Останкино, – звучал хриплый тенор Александра Иванова.
Журналистка слабо улыбнулась и, выбрав место у окна, застелила постель и бухнулась на неё, как будто в пропасть.
Андрей позвонил на следующий день и пригласил в кафе. После вежливых вопросов о жизни, он признался, что недавно женился.
– Знаешь, Любаша – приятная женщина, домашняя и спокойная, – коротко охарактеризовал он жену.
– Прямая противоположность мне, – с иронией заметила Юля, принимая из рук официанта тарелку с фруктами.
– Да, вы разные, – кивнул собеседник и смущенно добавил, – но такие, как ты, встречаются в единственном экземпляре, и я это слишком поздно понял. Надеюсь, ты счастлива с Виктором.
– Да, у нас всё хорошо, – не моргнув и глазом, соврала Симонова и перевела разговор в другое русло, – а как столичный уголовный розыск поживает?
– Как весь розыск – не знаю, но у меня сейчас дело такое запутанное, что голова кругом идёт. Вся надежда на тебя, – засмеялся Осипов.
– Ты – серьёзно? – журналистка улыбнулась.
Зазвучала