Эпоха ХХ съезда: международная деятельность А. И. Микояна в 1956 году. Игорь Николаевич Селиванов
подход не явно нравился, и они осуществляли «обходные маневры» в стремлении получения от Советского Союза в одностороннем порядке больших объемов помощи. Так, например, албанский лидер Э. Ходжа за глаза неодобрительно называл Микояна «купцом», для которого прагматические интересы своей страны были выше «политической солидарности»[44].
В марте 1949 г., как писал в своих мемуарах сам Микоян, его совершенно неожиданно, по единоличному решению Сталина, освободили от должности Министра внешней торговли. Но с начала 1950 г. он продолжил курировать это направление уже в статусе руководителя постоянной внешнеэкономической комиссии Политбюро ЦК ВКП(б)[45].
В декабре 1949–феврале 1950 г., во время нахождения в Москве высших руководителей Китайской Народной Республики (КНР) – главы компартии и правительства Мао Цзэдуна и министра иностранных дел Чжоу Эньлая, Микоян принимал участие в подготовке советско-китайских договоров о дружбе, а также двусторонних экономических соглашений[46].
В марте 1950 г. Микояну поручили исполнять обязанности уполномоченного с советской стороны по обеспечению поставок в КНР в счет предоставленного Москвой кредита[47]. Во время визита Чжоу Эньлая в Москву осенью 1952 г. Микоян вновь принимал активное участие в состоявшихся советско-китайских переговорах[48].
Наряду с «восточными» делами, ему приходилось заниматься и другими, более неоднозначными проблемами международного характера. В ноябре 1951 г. г. Микоян ездил в Прагу с еще одним специальным заданием Сталина: проверить на месте как под руководством Президента Чехословакии К. Готвальда идет подготовка к суду над объявленным «врагом» и «титовским агентом» генеральным секретарем ЦК Компартии Чехословакии Р. Сланским и другими лицами, привлеченными по этому делу[49].
В доступных для изучения документах, хранящихся в федеральных архивах, этот эпизод никак не отражен. В фондах АП РФ (особая папка) и РГАСПИ есть достаточно большой блок документов, из содержания которых следует, что решением Политбюро ЦК ВКП(б) от 16 августа 1951 г. Микояна «обязали» поехать в Чехословакию с группой специалистов для оказания экспертной помощи в налаживании промышленного производства дружественному чехословацкому государству[50]. Ничего подобного в практике внешнеполитической деятельности Микояна ранее никогда не было. Отсюда может возникнуть предположение, что направляли его туда один раз и только по этому вопросу.
Вряд ли Микоян, если такая поездка по «делу Сланского» имела место на самом деле, испытывал удовлетворение от выполнения такого рода поручения, но партийная дисциплина и чувство самосохранения не позволяли ему, к тому моменту уже находившемуся в негласной опале, возразить всесильному диктатору, которого своим другом давно не считал[51].
Необходимо также отметить, что Микоян, с 1935 г. являвшийся членом Политбюро ЦК ВКП(б) (с 1952 г. – Президиума ЦК КПСС), участвовал в многочисленных заседаниях этого
Вот точная цитата из воспоминаний Ходжа, относящихся к первой половине 1950-х гг.: «Этот купец держал в руке полукрасный-полусиний толстый карандаш (который можно было видеть во всех канцеляриях в Советском Союзе) и занимался «подсчетами». Теперь он уже был облечен более широкими компетенциями. 6 марта, в день распределения постов, было решено объединить в одно министерство Министерство внешней торговли и Министерство внутренней торговли, а портфель министра-купца захватил армянин» (Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. Тирана, 1980. С. 22). Объясняя Ходже свою позицию в отношении помощи Албании, Микоян прямо указывал ему на бедность и послевоенные проблемы СССР, не позволявшими ее увеличить в соответствии с албанскими желаниями (Там же. С. 24–25). См. также записи бесед Ходжа с Микояном, состоявшиеся в Москве в 1949 и 1951 гг.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 33, 35.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 1079.
РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 44–46.
См.: Павлов М. Ю. Анастас Микоян. С. 238.
РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 47–50.
Соответствующая информация была рассекречена и обнародована в Чехословакии в период «Пражской весны» в 1968 г. Позднее этот сюжет получил отражение в работе чехословацкого исследователя К. Каплана (Kaplan K. Report on the Murder of the General Secretary. Columbus, 1990. P. 142–143) и (со ссылкой на эту публикацию), в одной из коллективных монографий российских ученых (Волокитина Т. В., Мурашко Г. П. Носкова А. Ф. Москва и Восточная Европа. Становление политических режимов советского типа: 1949–1953: Очерки истории. М., 2002. С. 359). С. А. Микоян так оценивал этот эпизод: «Сталин послал отца к Готвальду с личным посланием. В нем говорилось, что Сланского надо арестовать, ибо он хочет убежать за границу. Не думаю, что отец «нажимал» на Готвальда. Скорее, они вместе обсуждали, как переубедить Сталина и спасти Сланского. Ведь Готвальд тут же позвонил Сталину и сказал, что у него нет данных о предполагаемом побеге Сланского. Сталин ответил, что у него есть точные данные от советской разведки, и потребовал выполнить свое решение» (http://www.vestnik.com/issues/97/0624/ koi/mikoyan.htm). См., также: Дело Сланского // Вопросы истории. 1997. № 3. С. 10–20; Данилов А. А., Пыжиков А. В. Рождение сверхдержавы. СССР в первые послевоенные годы. М., 2001. С. 54–58.
АП РФ. Ф. 3. Оп. 66. Д. 729. Л. 108; 110–116, 158–166. РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 55. Л. 64–77; Д. 56. Л. 1-341; Д. 57. Л. 1-209. Отчет Микояна о поездке в Чехословакию см.: АП РФ. Ф. 3. Оп. 66. Д. 729. Л. 108; 110–116, 158–166. Л. 117–121.
С. А. Микоян (по нашему мнению, вполне справедливо) так высказывался по поводу мотивации своего отца в таких непростых вопросах: «Кто упрекает Микояна, что он решительно не противостоял Сталину в годы репрессий, когда-либо возражал своему директору или начальнику, рискуя возможным продвижением. А в те сталинские годы результат решительной конфронтации мог быть только один – пуля в затылок и гибель сотен сослуживцев и близких (Микоян С. А. Жизнь, отданная народу. С. 21).