Лавка старинных диковин (сборник). Роберт Шекли
кости, иные с хрустальными башенками, иные с куполами и минаретами.
А вон там к городу подходит дорога. И до чего же она необычная! Кажется, тоже сделана из хрусталя, с голубоватыми оттенками.
Чуть позже он сообразил: это же вода!
Но такого просто не может быть.
Такого просто не может быть – но он видит перед собой марсианский канал, а за каналом марсианский город.
Марсианских каналов не существует в природе. Давно доказано, что Скиапарелли и Лоуэлл ошибались. Полученные в 1970-х с помощью «Викинга» фотографии не оставляют места сомнениям: нет на этой планете ни каналов, ни похожих на каналы геоморфологических образований. И нет воды, то бишь оксида водорода в жидком агрегатном состоянии. Есть небольшие количества льда на полярных шапках – отсюда планы растапливать его для нужд экспедиций. Но это когда еще будет. А пока жидкую воду можно найти только в одном месте – на базе «НАСА – Марс». Примерно три четверти груза, доставленного сюда ракетами, – вода.
И все же факт остается фактом: Бернстейн видит перед собой нечто очень похожее на воду. Нечто прозрачное, синевато-зеленоватое, блестящее. Ну точь-в-точь настоящая вода.
Необходимо подойти и проверить.
Первым побуждением было радировать на базу об открытии. Но он вовремя одумался. Нет и не может быть на Марсе никакой воды. Его доклад сочтут идиотским розыгрышем и попросят доставить образец. И если канал окажется иллюзией, стыда не оберешься.
Нет, прежде чем сообщать товарищам о сенсации, он должен изучить явление. Конечно же, канал – галлюцинация, марсианская разновидность миража. Развеется, как только к нему приблизится человек.
Бернстейн пересек безумную мозаику из валунов величиной с дом и снова вышел на открытое место. Вода теперь была ближе. На время канал пропал из виду, а потом открылся вновь – прямой как стрела, с какими-то длинными ветвистыми штуковинами пообочь. Деревья? Не может быть на Марсе деревьев, как не может быть на Марсе воды… А эти вроде без листьев. Окаменелости? Не важно. Деревья на Марсе не росли никогда.
Он продолжил путь, и местность снова пошла под уклон. Впереди новая возвышенность; перевалив через нее, он окажется у канала. И невдалеке от города.
Готов ли он к этому?
С минуту Бернстейн простоял в нерешительности. Еще можно повернуть назад, пройти сквозь арку, возвратиться в лагерь.
Можно даже забыть об увиденном.
Но оно дивным образом манило. И было у Бернстейна такое чувство, что, если вот сейчас отступится, если заставит себя не верить, – получится, что и не было вовсе ничего. Марс останется таким, каким был до выхода исследователя из лагеря, – пыльным, стерильным, безвоздушным.
Без аномалий и странностей.
Как ни велик был соблазн пойти назад, Бернстейн ему не поддался. Да разве получилось бы внушить себе, будто ничего не было? Неутоленное любопытство просто житья ему не даст.
Надо идти вперед и выяснять.
По отлогому