Зильбер. Второй дневник сновидений. Керстин Гир
я должна прочитать всё об убийстве в состоянии аффекта.
Она побледнела от злости, даже её обмороженные щёки побледнели. Я бы себя тоже так чувствовала, если б не была приятно одурманена пуншем.
– Мне тридцать пять лет, и я не позволю своей матери указывать мне, как жить! – вырвалось у Чарльза.
Может быть, чуть-чуть поздновато.
– Лотти не глупая, и деньги ей не нужны, – выдала ему Мия, листая дисплей.
– Я сам знаю, – ответил Чарльз.
– Она умная и красивая. Зачем ей нужен зубной врач, когда она себе любого может найти?
– Да знаю я, – повторил Чарльз.
– Мия, может, хочешь тёпленького пунша? – спросил Грейсон. – Я думаю, он бы тебе сейчас помог.
– Ты с ума сошёл? Ей тринадцать лет. – Я забрала у него черпак. – Хочешь, чтоб она на столе начала танцевать? Хватит и того, что одна из нас напилась. У меня перед глазами уже всё плывёт, я за себя не отвечаю.
– Правда? – Грейсон ухмыльнулся. – Это очень интересно!
– Вообще-то я не пью алкоголь, – сказала я в свою защиту. – Но твоя бабушка очень… И если мне ещё придётся петь гимн… Ой, кажется, я уже заговариваюсь.
– Лив, здесь вообще нет алкоголя – это всего лишь тёплый пунш с приправами! – засмеялся Грейсон.
– Что?! Я вообще не пьяная? Даже не навеселе? Зачем тогда весь этот театр вокруг него? «Известный пунш»! Ну ладно, хотя бы понятно, почему алкоголь совсем не чувствовался.
– А про национальный гимн – это просто шутка, – с удовольствием продолжал Грейсон. – Никому бы даже в голову не пришло петь, поверь мне. Ни трезвым, ни пьяным. Ты видишь здесь где-нибудь портрет королевы?
Я уставилась на Грейсона.
– Ты это придумал? Чтобы поиздеваться над нами? Просто так? – Против своей воли я должна была признать, что ему это удалось. – Да, не ожидала от тебя такой фантазии и коварства! – произнесла я с ухмылкой.
– Ну ты меня недооцениваешь. – Грейсон отобрал у меня черпак. – Ну, хочешь ещё глоточек, зная, что не опьянеешь и что петь гимн не придётся?
– Нет, сейчас это уже невесело. – Я задумчиво рассматривала Грейсона. Сейчас легко было представить, как он выглядел в детстве – беспечный, радостный и абсолютно довольный собой. – Ты серьёзно подарил Эмили знак бесконечности?
Улыбка Грейсона улетучилась.
– Я имею в виду, знаешь ли ты, сколько это – бесконечность? – спросила я. – Дольше, чем жизнь.
Он промолчал.
– Плохие новости! – Мия вернула айфон Грейсону. – Если человек хочет совершить убийство в состоянии аффекта, нужно действовать быстро.
– Кому ты это говоришь? – пробурчал Чарльз.
– В этот раз Рыся не останется без наказания, – сказала Мия. – Сегодня мы должны защитить честь мамы и Лотти. И нашу тоже. Мы больше не можем это терпеть!
Грейсон удивлённо поднял брови:
– Кто такой Рыся?
Глава девятая
Впоследствии мы никак не могли установить, чья же это была идея. Мия утверждала, что её.
Ясно