Файролл. Сицилианская защита. Андрей Васильев
оттопырив нижнюю губу, придирчиво и немного сально оглядел поднапрягшуюся блондинку. Понятное дело, одним таким трюком ее, конечно, из себя не выведешь, подобные намеки для нее – уже привычное дело, за пять лет того же универа она наверняка и не такого наслушалась. Это прыщавую Соловьеву не тюкают, а тут небось все кому не лень отметились с шутками, любопытными предположениями и пьяными: «Ну ты чё, от тебя ж не убудет». Это я еще безобидно ее на место ставлю.
– Да откуда у меня такие деньги? – Стройников меня не подвел, ситуацию прочитал правильно и подал верную реплику. – У меня девушки попроще, у меня на таких, как вот эта, средств не хватит.
Блондинка явно не ожидала, что буквально минуту назад пожирающий ее глазами Геннадий окажется гадским предателем.
– Это да… – согласился с ним я, еще раз окидывая оценивающим взглядом достопримечательности красавицы. – Это вам не это, тут на наши зарплаты не разгуляешься…
– Все! – вступила в разговор блондинка и протянула мне руку. – Я все поняла, согласна, перегнула палку, не права, занесло. Таки да – вы самый главный в этом лесу, мне это уже понятно, усвоила. Елена Шелестова, можно Лена, можно Ленка, нельзя Хелен, ну правда, реально бесит, когда меня так называют.
– Не все усвоили. – Я уставился на нее, игнорируя протянутую мне конечность, но проникнувшись к ней некоторым уважением – нестандартно мыслит девочка, на разрыв шаблона сработала, сразу сдалась. Но тут надо еще дожать, чтоб до ливера проняло, по возможности. – Еще кое-что забыли сделать.
– Что еще? – вправду удивилась Шелестова. – Мир, дружба, жвачка. Вы мой босс и во всем правы изначально и бесповоротно. Я накосячила, раскаялась, потом, перед сном, немного повою в голос от стыда и порву на себе волосы. Пару штук могу прямо сейчас вырвать, если надо.
– Ну, тут вырванными волосами не обойтись. Вот эта дама – мой зам, и она тоже вам начальство. – Я показал на Вику. – А вы позволили себе определенную бестактность по отношению к ней. Так что я бы на вашем месте извинился, причем это должно звучать искренне, я не Станиславский, но «Не верю» буду орать от чистого сердца. Ну, мы ждем.
По лицу Вики скользнула тень удовлетворения. Лицо Шелестовой осталось безмятежным.
– Вика, прости. – Красавица всплеснула руками. – Ну бывает, язык-то у меня без костей, вот и мелю всякий вздор. Я больше не буду, правда, не буду. Так – не буду.
Голубые глаза заискрились бесовщинкой, ресницы захлопали вдвое быстрее обычного, все лицо выражало искреннее раскаяние. Холера забери Зимина с Валяевым, они мне в редакцию черта подсуропили.
– А что вы мне поручите? – Елена довольно улыбалась, и ее можно понять – из весьма скользкой ситуации она все-таки выпуталась почти без потерь. – Я много чего умею, у меня, кстати, и опыт уже есть.
Вика хмыкнула, мальчишки сально заулыбались.
– Ну, в этом-то я не сомневаюсь, – заверил я ее. – Да еще и в Германии его набирались…
– Да нет, я не про тот опыт, – абсолютно