У женщин грехов не бывает!. Ирина Крицкая
что это никакое не сердце. Это болит что-то другое. Что-то другое есть у людей где-то под ребрами, и оно в подобных случаях обычно горит и разрывается. А кажется, что сердце.
Короче – я никогда ничьей любовницей не буду. Я признаю только курортные романы, выездные сессии и фрагментарное блядство. Меня тошнит от слова «любовница». Тьфу! Тьфу! Тьфу! Мне противно его повторять. Но я засмеялась, когда Лера сказал: «Хочу, хочу, хочу такую любовницу». Три «хочу» компенсируют одну несчастную «любовницу».
Я напечатала ему в ответ: «Хамье!». А потом немножко стерла и отправила просто: «Ха».
– Ха! – говорю.
Но хвостиком повиливаю.
7
«Кто вы, Ира»… «Кто вы, Ира»… Господин редактор спросил, а я мучаюсь. Кто? Я животное! Совокупность рефлексов. «Вкл» и «выкл» – не более того. Я проследила, как работает этот автомат, который я считаю своим мозгом. Как последняя мышь я попалась на «хап».
«Хап» – хватательный рефлекс. Срабатывает, если у человека отобрать что-то вкусное из-под носа. Например, попробуйте сорвать у меня сумку с плеча – и я автоматически потяну ее к себе за ремешок. Но только если это моя любимая сумка со всеми документиками. А если случайная пустая сумка – забирайте, не жалко. Или попробуйте вырвать у меня тарелку с моим любимым ягненком. Попробуйте, попробуйте. А я отдам. Отдам, конечно, что я, буду драться, что ли, за тарелку с ягненком? Но мне еще пару дней будет не хватать именно этого ягненка, и мне будет казаться, что он был вкуснее, чем другие ягнята.
Только странно, что этот «хап» обнаружился у меня. В детстве я никогда не сражалась за свои игрушки. Не имела копилок и кошелечков с мелочью. Материальный мир меня не занимал. Я всегда жила в виртуальном, я любила сказки. Если у меня просили «дай откусить» – я протягивала мороженое, черт с вами, кусайте, хоть весь стаканчик. Я никогда не брала самое большое яблоко. Это неприлично, мне так казалось. Однажды мы с Анечкой, моей подружкой, наскакавшись в классики, бежали к тарелке с яблоками. Там было одно большое красное и одно поменьше, желтенькое. И Анечка на бегу тянула руку за красным и кричала: «Мое!». У меня такого не было. Что вы… Как можно… И вдруг сработал «хап».
Лерочкина жена проснулась. То есть это он сказал мне: «Зайка, жена проснулась». И скорее всего, она действительно проснулась. Хотя, может быть, Лера просто напился на очередном дне рождения. У него там все четко с расписанием: по пятницам – пикничок, по четвергам – свадьбы, и каждую субботу – день рождения. Хочет он или не хочет – в субботу обязательно будет день рождения. И Лера гулял и хряпнул много водочки. Домой вернулся поздно, уставший, пьяный, но все равно вышел в Сеть. Захотелось со мной повозиться. Он говорил: «Малыш, я пьяненький», – и язык у него заплетался, то есть пальцы по клавишам не попадали, но я все равно приставала. Я не знала, что еще с ним делать, если не приставать. Я подставляла попку, и он целовал: и сжимал ее руками крепко-крепко, он скидывал мне «крепко» раза по три. Я только рот открыла заорать: «Даааааааааааааа, поеби меня сзади» – и вдруг увидела: