Чтоб человек не вымер на земле…. Сергей Владимирович Киреев
–
Не на коленках ползать и дрожать,
А к свету, как из старого колодца,
Из серости и скуки вылезать.
Витюха был бунтарь в известном смысле,
В его речах всегда сквозил подтекст,
Что мы немного рожами не вышли,
И скоро нам печаль всю плешь проест,
Что вот же он, удел наш неминучий,
Нам никуда не скрыться от него!
Всё разное – прекрасно и живуче,
А всё, что одинаково – мертво́!
«Ребята, – он однажды подытожил, –
Вот в том и дефективность наших рож,
Что слишком друг на друга мы похожи,
Тут даже слов других не подберёшь».
Чего их подбирать? И так всё ясно –
Мы тащим, как положено, свой крест.
И это ничего, что Витя Маслов
Немного был нацелен на протест.
А как еще советскому майору
В те годы можно было бунтовать?
Ну разве что наливки и ликёры
По собственным рецептам создавать –
Не в уголочке жалобно кукуя
Ввиду судьбы безрадостной своей,
А жизнь вокруг себя создать такую,
Чтоб было как-то всё покрасивей.
Ваниль, корицу в палочках и цедру
Он в ковшик с самогонкою совал
И вместе их с корой и хвоей кедра
На медленном огне разогревал –
Экстракты типа, там, ингредиенты –
Он в этом шарил так, что о-го-го!
И будь хоть академиком, хоть кем ты,
Едва ли ты дотянешь до него!
Тут мысль одна в башке моей засела, –
Скажи мне, мой читатель дорогой,
Тебе известно слово «лимончелло»?1
Вот я в таких делах ни в зуб ногой,
_________________________________
1Это сейчас все знают про «Лимончелло», что есть такой ликёр, а советским людям такие слова были неведомы, почти никому.
Ни в морду лаптем, значит, хуже лоха,
А Витька этих слов потенциал
Ещё тогда, в советскую эпоху,
До всяких перестроек понимал.
Короче, братцы, эта лимончелла
Рекой на наших праздниках лилась.
Витюха Маслов тоже её делал,
Чтоб нашу укреплять взаимосвязь.
У этой крепкой штуки было сходство
С портвейном, но она была вкусней
И придавала пьянке благородство,
И как-то нам спокойно было с ней.
В портвейне дремлет привкус безнадёги,
А лимончеллу пили мы до дна,
И утром пролонгация изжоги
Практически была исключена.
Витюха говорил, сверкая взором,
Пыхтел, как спринтер, выигравший забег:
«С бокалом ароматного ликёра
Совсем другой я в жизни человек!
Я, как бурлак, что выпрягся из лямки,
На белый свет глазею свысока.
Я прямо как барон в старинном замке,
Где острый шпиль пронзает облака,
Где у меня карт-бланш, прерогатива
Вращаться средь графинь и баронесс,
Способных грациозно и красиво
На клавесине сбацать полонез!
Такая,