Долина лошадей. Джин М. Ауэл
на костяк зубра.
Луна прошла еще через один цикл, и сырая, прохладная весна сменилась ранним летом. Эйла продолжала свой путь по широкой прибрежной равнине, плавно спускавшейся к внутреннему морю. Из-за сезонных паводков с их илом и наносами вытянутые устья рек часто перекрывались песчаными отмелями и косами, здесь было множество заводей и лагун.
Эйла выбрала для ночной стоянки место посуше, а утром остановилась возле небольшого озерца. Вода в нем казалась застоявшейся и непригодной для питья, но кожаный мешок Эйлы был уже почти пуст. Она зачерпнула в ладонь воды из озерца, сделала глоток, но тут же с отвращением выплюнула и принялась ополаскивать рот водой из своего мешка.
«Неужели зубры могут пить эту воду?» – поразилась Эйла, заметив неподалеку выбеленные солнцем и ветром кости и череп зубра с длинными конусообразными рогами. Она поспешила отойти от застойного озерца, от которого веяло погибелью, но увиденное не выходило из головы. Белый череп и длинные рога – изогнутые полые рога…
Днем Эйла остановилась на берегу реки, решив развести костер и изжарить убитого ею кролика. Солнце припекало все сильнее. Она сидела на корточках, вращая между ладонями палочку, поставленную на сухую плоскую деревяшку. Ах, если бы где-то поблизости был Грод со своими угольями…
Она вскочила на ноги, бросила палочку, деревяшку и тушку кролика в корзину и поспешила назад, к озерцу, виденному ею этим утром. Оказавшись на берегу, она стала рассматривать череп зубра. Грод носил тлеющие угольки в полых рогах зубра, предварительно завернув их в сухой мох или лишайник. Значит, то же самое теперь могла сделать и она.
Она принялась дергать за рога и тут же почувствовала что-то вроде угрызений совести. Женщины клана никогда не носили огонь – им это было запрещено. «Но тогда кто будет носить его для меня?» – подумала Эйла и тут же, собравшись с силами, выломала рог. После этого она спешно покинула берег озера, словно боясь, что кто-то незримый уличит ее в запретном поступке. Сейчас само ее выживание зависело от того, сможет ли она приспособиться к образу жизни, чуждому ее собственной природе. Нужно было забыть все то, чему ее учили с детства, и положиться единственно на собственную сообразительность. Рог зубра являлся только началом этого пути, который мог оказаться бесконечно долгим и мучительным.
Впрочем, сохранение огня оказалось не таким простым делом, как она думала прежде. Утро началось с поисков сухого мха, в который следовало завернуть угольки. Однако мох, который в изобилии встречался в лесистых окрестностях пещеры, на открытой всем ветрам равнине отсутствовал напрочь. Она попыталась заменить его сухой прошлогодней травой. К ее крайнему расстройству, к тому времени, когда она решила остановиться на ночлег, уголек уже успел потухнуть. Тем не менее она не оставила попыток и вскоре научилась сберегать тлеющие уголья так, что они сохраняли свой жар до очередного привала. Умение это пришло к ней далеко не сразу, но теперь на ее поясе, помимо прочего,