Война роз. Буревестник. Конн Иггульден
но оно наступило и закончилось так быстро, что она не успела осознать это. Часы, прошедшие с момента ее пробуждения, сжались в мгновения, и у нее возникло непреодолимое желание крикнуть кучеру, чтобы он остановился. Она принялась судорожно вспоминать то, что ей было необходимо помнить.
Мать подавала какие-то знаки пассажирам второй кареты. Теперь ее внимание сосредоточилось на шумной компании кузин Маргариты и на многочисленных хлопотах по подготовке Сомюра к свадебному банкету. Откинувшись назад, девушка увидела еще две кареты, которые должны были доставить гостей в Тур. Возглавлявшая процессию карета с невестой и ее сестрой поехала по дороге, трясясь на ухабах, под аккомпанемент щелчков кнута и причмокивания кучера, заставлявшего лошадей двигаться слаженно. Маргарита вздохнула полной грудью, с удовольствием подставив лицо потоку свежего воздуха. Им предстояло провести в пути несколько часов. Она впервые ощутила приятный трепет предвкушения.
Когда карета покинула пределы Сомюра через северные ворота, дорога расширилась. Девушки с благоговейным страхом взирали на толпы, стоявшие стеной вдоль обочин. Никто не потрудился сообщить Маргарите, как много людей собралось посмотреть на нее. И французы, и англичане вытягивали шеи, радостно махали ей шапками и выкрикивали ее имя. Маргарита от смущения заливалась румянцем, отчего выглядела еще краше.
– Черт возьми! – восхищенно произнесла Иоланда. – Как здорово!
Стоя перед кафедральным собором, Саффолк прилагал все усилия, чтобы скрыть тревогу. Он неотрывно смотрел на двойную башню, словно нашел в ней что-то интересное, и делал вид, будто чувствует себя совершенно непринужденно. Новые брюки и жакет вызывали зуд в теле, хотя ему казалось, что он выглядит стройнее, чем обычно. Ему приходилось все чаще вытирать с лица пот, поскольку в плаще с меховой оторочкой с каждым часом становилось все жарче. Английская манера облачаться в многослойные одежды представлялась явно неуместной в летней Франции, но он заметил, что французы одевались почти так же тепло и лица у них были не менее красными, чем у английских аристократов, уже выпивших изрядное количество крепленого вина.
Саффолк с завистью наблюдал за стройным, подтянутым Йорком, когда тот, протиснувшись сквозь толпу, остановился, чтобы отдать распоряжение одному из своих солдат. Герцог привез с собой гораздо более многочисленную личную охрану, чем все остальные английские лорды, вместе взятые. Однако она все равно уступала по численности французским солдатам, вставшим лагерем в окрестностях города.
Солдат отсалютовал Йорку и поспешно удалился – по всей видимости, выполнять какое-то поручение. Сцепив руки за спиной, Саффолк притворялся, что очарован великолепием готических башен и каменных барельефов. Он пожалел, что с ним нет жены, но Алиса с возмущением отвергла предложение отправиться на его свадьбу с четырнадцатилетней французской принцессой. По словам жены, ее присутствие здесь явилось бы вызовом церкви.
Гораздо