Мотив Х. Стефан Анхем
мотивы есть?
– Ирен, ты ничего не говорила о том, что он встречается с какой-то Самирой или как там ее звали? – спросил Утес.
– Нет, я сказала, что он был немного влюблен.
– К чему ты клонишь? – спросила Тувессон.
– Я думаю, это может быть что-то связанное с честью.
Лилья как раз собиралась попробовать кофе, но снова поставила чашку и повернулась к Утесу.
– Ты хочешь сказать, что семья Самиры могла затолкать его в прачечную и засунуть в стиральную машину?
– Ирен, я так же, как и ты, считаю, что это ужасно. Но почему бы и нет? – Утес пожал плечами. – Я, конечно, не специалист по насилию.
– Да, но очень рискуешь, просто чтобы ты знал. – Лилья покачала головой и отпила кофе из кружки.
– Лучше уж так, чем оставаться слепым.
– Прости, кто здесь слепой?
– Ирен… – попробовала вклиниться Тувессон, но ей не дали и слова вставить.
– Нет уж, теперь я хочу знать, что он имеет в виду. Потому что, если выяснится, что у нас в команде скрытый расист, то пусть держится от этого расследования как можно дальше.
– Не слишком ли торопишься обвинять людей в расизме? То преступник расист, то я, – сказал Утес, указывая на себя. – Но если тебе интересно, то я не расист, и не ксенофоб. Просто я реалист, и поэтому вижу вещи такими, какие они есть на самом деле. Что, возможно, не так уж и плохо, учитывая, какая у нас работа.
– Что, например? Что же ты видишь гораздо лучше меня?
– Факт. Факты, которые хоть и причиняют боль, остаются фактами. Например, то, что сейчас беженцы невероятно долго не попадают на рынок труда. Что все больше людей иностранного происхождения оказываются замешанными в преступлениях, связанных с избиениями и убийствами, не говоря уже об изнасилованиях и грабежах. Что многие преступные сети основываются в первую очередь на общей этнической принадлежности. Я могу продолжать, но думаю, ты уже перестала слушать.
– Нет, я вся внимание, но все же жду объяснения, как все это связано с Мунифом Ганемом и его семьей.
– Это не сложнее, чем осуществить небольшой поиск по уголовным делам и открыть глаза. – Утес повернулся к компьютеру. – Возьмем хотя бы брата жертвы Бассела Ганема, которого трижды обвиняли в нападениях, а в последний раз еще и в сексуальном домогательстве. Или старшего брата Низара, который отправился в места не столь отдаленные за ограбление и незаконное хранение оружия. Их отец Аймар, конечно, не был осужден, но в двух разных случаях соседи вызывали полицию и свидетельствовали о громкой драке и криках. Это – его семья. Как обстоят дела с семьей Самиры, я понятия не имею. И нет, это не доказательство того, что мотив связан с честью. Просто я не считаю, что мы можем вычеркнуть что-то, прежде чем изучим все дело.
– Конечно, это нужно изучить. – Тувессон записала честь под ксенофобией. – Утес, позаботишься об этом?
– Конечно, – ответил тот, избегая взгляда Лильи.
– Ребята, – Тувессон отложила маркер и повернулась