Слепой. Танковая атака. Андрей Воронин
фотография «тигра», а заодно и руины центральной площади, к утру не развеются, как сон, это одно. А если окажется, что фотографии нет, а управа и «тридцатьчетверка», наоборот, остались каждая на своем месте и в своем первозданном виде, – это, товарищи, совсем другое дело, которое, действительно, попахивает психиатрической лечебницей.
Одно Лялькин знал наверняка: отныне и присно, и во веки веков он ни за какие коврижки не станет играть в «Танки». А если все-таки зайдет на сайт некогда столь горячо любимой игры, так разве что затем, чтобы продать за две с половиной, а может быть, уже и за три тысячи условных единиц свое любовно взлелеянное, но внезапно опостылевшее детище – мощную, скоростную, маневренную «пантеру» с шахматным расположением катков, полным боекомплектом и усиленной броней.
Когда Пагава погасил свет и вышел, с гулким железным лязгом закрыв люк, освещенный лишь немногочисленными дежурными лампами грузовой трюм «Стеллы ди Маре» погрузился в сумрак и тишину, нарушаемую только ровным гулом судового дизеля за переборкой машинного отделения. Спустя долгую минуту в тишине послышался вороватый шорох. Один из лежащих близ правого борта мешков с зерном зашевелился, как живой, и отвалился в сторону. Из-под него, сдавленно, чтобы не шуметь, чихая в кулак и протирая запорошенные пылью глаза, выбрался человек в испещренных темными пятнами машинного масла брезентовых штанах, грубых рабочих ботинках и футболке – некогда красной, а теперь выгоревшей на солнце, полинявшей от морской воды и тоже основательно пропитанной моторным маслом и графитовой смазкой. Нахлобучив на коротко остриженную темноволосую голову промасленный берет с хвостиком на макушке, предмет тревожных раздумий Ираклия Шалвовича быстро огляделся по сторонам и без дальнейшего промедления уверенно направился в тот самый угол, где давеча копошился Пагава.
Моторист Молчанов, как и подозревал опытный торговец оружием, был вовсе не тем, за кого себя выдавал, и его появление на борту «Морской Звезды» не имело ничего общего со случайным стечением обстоятельств. Настоящими во всей этой истории были, пожалуй, только индусы, что так ловко отполировали мослы предшественнику Молчанова на почетном посту помощника механика, да еще американские доллары, которыми с ними расплатился младший атташе по культуре российского консульства, по совместительству – майор службы внешней разведки.
Это была самая рискованная часть операции. Глебу Сиверову как-то слабо верилось в то, что индусы, получив задаток, не удовольствуются малым и не рванут с деньгами за горизонт, и он сильно сомневался в том, что, даже попытавшись честно выполнить порученную работу, эти ребята сумеют вчетвером так отделать русского моряка, чтобы тот не сумел вернуться на корабль. Но индусы справились, лишний раз убедив Слепого в том, что все традиционные, устоявшиеся мнения одного народа о другом суть не что иное, как основательно сдобренные хвастовством предрассудки. Англичане чопорны, немцы грубы и