Флоренс Адлер плавает вечно. Рэйчел Бинленд
дальше, чем в трехстах милях. Она представляла, какими скучными видятся Флоренс детали ее жизни, описываемые во все более редких письмах.
Дело было не только в разнице в возрасте. Случайный порядок рождения определил им совершенно разных родителей. В 1907-м, когда родилась Фанни, Джозеф и Эстер только пытались запустить «Пекарню Адлера». Джозеф дневал и ночевал в магазине, и поскольку он едва мог оплачивать собственный труд, не то что наемных сотрудников, Эстер часто стояла за кассой. Свои ранние годы Фанни провела на кухне пекарни, стараясь держаться подальше от горячих кастрюль и спешащих ног. Когда Джозеф начал нанимать пекарей и их помощников, одной из их неофициальных обязанностей стало развлечение его единственного ребенка. Они выдавали Фанни маленький кусочек теста и скалку и ставили к работе.
Когда Флоренс увидела свет в 1914-м, дела шли совсем по-другому. Эстер была безмерно рада ее появлению – она уже давно потеряла веру, что сможет зачать еще одного ребенка. Дела в пекарне шли хорошо, и за исключением года, что Джозеф провел с Союзниками на Восточном фронте, он поощрял Эстер больше времени проводить дома, наслаждаясь младенчеством дочери. Фанни прибегала из школы домой, где Эстер кормила бананом сидящую на высоком стульчике Флоренс или укачивала ее. Когда могла, она присоединялась к матери, дивясь пухлым ножкам сестры или позволяя ей жевать свои маленькие пальчики. Даже сейчас, в двадцать, Флоренс оставалась для всех ребенком. И если мать уже приняла сторону Флоренс, Фанни знала, что не сможет ее переубедить. Нет, лучше было решить вопрос напрямую с Флоренс.
Фанни отбросила одеяло и выбралась из кровати. На мгновение она почувствовала головокружение – сколько часов назад она вставала и двигалась? Она оперлась рукой о матрас, чтобы восстановить равновесие. Когда комната перестала кружиться, она медленно направилась к туалетному столику, где Дороти этим утром разложила ее вещи. Она нашла бумагу и перьевую ручку в верхнем ящике и вернулась к кровати.
Фанни несколько минут жевала колпачок ручки, прежде чем начать.
«Дорогая Флосси!
Кажется странным писать тебе письмо, когда ты не в колледже, а уже вернулась в Атлантик-Сити. Я хотела было пройти в приемный покой и попросить воспользоваться телефоном, но не уверена, что смогу правильно выразить мысли.
То, что ты хочешь переплыть Ла-Манш, а я хочу родить здорового ребенка – не одно и то же, и мне было чудовищно больно, когда ты сравнила эти вещи. Я понимаю, что каждая из нас очень хочет добиться своего, но ты должна понять, что если провалишься, то просто сядешь на корабль и вернешься домой. Если провалюсь я, у меня в руках окажется еще один мертвый младенец».
Фанни мысленно вернулась к их ссоре. Она практически потребовала, как обиженное дитя, чтобы Флоренс осталась дома, пока ребенок не родится, а когда это не сработало, она совершила ошибку, напомнив Флоренс, что вот она к двадцати годам уже была замужней женщиной – чьей-то женой.
– И посмотри-ка на великолепный результат, – сказала Флоренс резким голосом. –