Басё, Зроп, Проп и другие. Николай Семченко

      Если бы я увидел Басё, сидящего в тени дерева гинкго на обочине дороги, то, не смотря на внезапную робость, всё-таки подошёл бы к нему и попросил разрешения составить ему компанию.

      Может, у меня оказалась бы в рюкзаке коробочка с белым чаем, и мы подвесили бы над огнем закопчённый походный чайник Басё. И заварили бы чай, и бросили бы в него немного, совсем чуть-чуть жёлтого донника, а если б не нашли эту траву, то вполне сгодились бы два-три листочка-веера гинкго.

      Мы смотрели бы на дорогу, на идущих по ней людей, и на траву в пыли тоже бы глядели, а может, даже оценили бы форму и цвет плывущих в вышине облаков. Синее небо они всегда делают ярче.

      Пили бы чай и разговаривали. Обо всём свете.

      И я обязательно бы рассказал о Зропе и Проп, которые очень любят великого японского поэта. Но это только одно из их достоинств. Об остальных – в этих притчах.

      Зроп и Проп: почти что сказки

      Последний кленовый лист

      Однажды осенью Зроп искал сам не знал, Что, а, может, Кого. Он шел по городу и смотрел в разные стороны.

      А поскольку это продолжалось довольно долго, то голова у него, в конце концов, закружилась. Попробуй-ка всё время смотреть в разные стороны, и ни разу не увидеть ни Что, ни Кого!

      Тогда, чтобы голова не кружилась, Зроп закрыл глаза и пошёл вперёд зажмурившись. Он всё время натыкался на Что-то и Кого-то, но это всё равно были ни Что и ни Кого. Даже не открывая глаз, Зроп это прекрасно понимал. Потому что если бы он встретил то, что не знает сам, то сразу бы сказал сам себе: «Вот это да!»

      Вдруг он наткнулся на что-то теплое, доброе и шершавое как рука бабушки. Зроп подумал, что самое интересное случается именно вдруг. И открыл глаза, чтобы посмотреть, что же это такое.

      Это был ствол большого старого клена. Почти на самой верхушке дерева сидела веснушчатая девчонка в обыкновенной красной куртке и круглых очках, какие обычно носят отличницы и профессора.

      Зроп её хорошо разглядел, потому что клён уже сбросил листья. Ведь если бы они были, то как рассмотреть в них девчонку? Правда, на самой верхней веточке ветер трепыхал последний жёлтый лист.

      – Я знаю, зачем ты туда забралась, – сказал Зроп.

      – А другие не знают, – ответила девчонка. – Эти зануды уже надоели мне вопросами, зачем я тут сижу.

      – Не лучше ли подождать, когда лист сам упадёт на землю? – подсказал Зроп. – Тогда ты его спокойненько возьмёшь и поместишь в рамочку.

      – Может, ты ещё знаешь, как эта картина будет называться? – поразилась девчонка.

      – А то! – Зроп гордо выпятил грудь. – Я всё знаю!

      – Ой-ой-ой! – засмеялась девчонка.

      – Ну, почти всё, – поправился Зроп. – Картинка будет называться «Последний осенний лист».

      И тут – ах! – сильный порыв ветра сорвал желтый кленовый лист. Он взмыл в небо и, кувыркаясь, полетел над парком.

      И тут – ой! – девчонка сорвалась с ветки. Но не упала на землю, а, раскинув руки, как крылья, полетела вслед за листом. Но ветер всё-таки был быстрее, и уносил листик всё дальше и дальше.

      И тут – ух! – Зроп подпрыгнул и полетел быстрее ветра. И, конечно, сумел выхватить у него листок.

      Зроп подлетел к девчонке и, смахнув капельку пота со лба, протянул ей добычу:

      – Вот, пожалуйста!

      – Спасибо, – сказала девчонка, покраснела и потупила взор. – Меня зовут Проп, между прочим.

      – А я –