Тропы песен. Брюс Чатвин
толчок ребенка в животе матери, – сказал Флинн, – и отвечает этому моменту «духозачатия».
Будущая мать запоминает место, где это произошло, и мчится за старейшинами. Затем они изучают местность и устанавливают, какой Предок здесь проходил, и какие именно строки станут личной собственностью ребенка. Они отводят ему «место зачатия», которое совпадает с ближайшим природным ориентиром на песенной тропе. Они клеймят для него чурингу в хранилище чуринг…
Голос Флинна потонул в гуле самолета, пролетевшего совсем низко у нас над головами.
– Американец, – хмуро сказала Мэриан. – Они прилетают только по ночам.
Американцы построили станцию для сопровождения космических объектов в Пайн-Гэпе, на Макдоннелле. Подлетая к Алис, можно увидеть там огромный белый шар и целую кучу других сооружений. Похоже, никто в Австралии, даже премьер-министр, не знает, что там на самом деле творится. Никто не знает, какие цели у них в Пайн-Гэпе.
– Боже, как это все меня пугает. – Мэриан вздрогнула. – Лучше бы они убрались.
Пилот привел в действие аэродинамические тормоза, и самолет начал медленно снижаться над взлетно-посадочной полосой.
– Уберутся, – сказал Флинн. – Когда-нибудь им придется убраться.
Хозяин дома и его жена уже убрали со столов остатки еды и ушли спать. Я увидел, как с другого конца сада к нам идет Киддер.
– Ну, мне пора, – сообщил он всем нам. – Пора домой, составлять план полета.
Завтра утром он собирался лететь к Айерс-Року – по каким-то делам, касавшимся земельных исков.
– Передавай ему привет от меня, – саркастично сказал Флинн.
– До встречи, приятель. – Это Киддер обратился ко мне.
– До встречи, – отозвался я.
Его блестящий черный «лендкрузер» стоял на подъездной дорожке. Он включил фары, осветив всех людей, остававшихся в саду. Громко завел мотор и задом выехал на улицу.
– Большой Белый Вождь уехал! – прокомментировал Флинн.
– Придурок! – сказала Мэриан.
– Ты несправедлива, – возразил Аркадий. – В глубине души он неплохой парень.
– Я никогда так глубоко не забиралась.
Флинн тем временем наклонился над своей подругой и целовал ее, закрыв ей лицо и шею черными крыльями бороды.
Пора было уходить. Я поблагодарил Флинна. Он пожал мне руку. Я передал ему привет от отца Теренса.
– Как он поживает?
– Хорошо, – ответил я.
– По-прежнему в той лачужке?
– Да. Но говорит, что скоро оттуда уедет.
– Отец Теренс, – проговорил Флинн, – хороший человек.
13
Я уже почти уснул в своем номере мотеля, как вдруг раздался стук в дверь.
– Брю?
– Да.
– Это Брю.
– Я догадался.
– О!
Этот другой Брюс сидел рядом со мной в автобусе из Катерин. Он ехал из Дарвина, где он только что разошелся с женой. Он хотел устроиться где-нибудь дорожным рабочим. Он страшно тосковал по жене.