Волк с Уолл-стрит 2. Охота на Волка. Джордан Белфорт
Мои родители переехали в Бэйсайд, чтобы избавить меня от неприятностей, связанных с детством в Бронксе. Мы жили в шестиэтажном доме в одном из тех районов с государственной поддержкой, которые тогда росли как грибы. Там было прекрасно: покрытые травой футбольные поля, детские площадки, забетонированные дорожки для прогулок, деревья для того, чтобы строить на них дома, кусты, чтобы играть в прятки. Но, что особенно важно, там были сотни детей, из которых потом можно было набрать множество будущих стрэттонцев. И все они получили хорошее образование, – я остановился, обдумывая свои слова, – хотя образование – это, конечно, палка о двух концах.
– Почему? – встрял Псих, который, по-моему, просто балдел от меня.
– Ну, – ответил я, – к тому времени, когда мы стали подростками, мы были уже достаточно образованными для того, чтобы понять, как мало нам было всего дано. Другими словами, мы понимали, что хоть и не умираем с голоду, как дети в Африке, но у других всего намного больше.
Я остановился для вящего эффекта.
– Так считали все у меня в районе. У нас были безграничные надежды и чувство, что мы все имеем право в один прекрасный день разбогатеть и переехать на Лонг-Айленд, где водятся настоящие деньги, а люди живут в собственных домах и ездят на «кадиллаках» и «мерседесах».
– Алан Липски жил в том же доме, что и вы? – спросил Псих.
– Да, – ответил я, – на том же этаже. И Энди Грин, которого вы, может быть, знаете под кличкой Вигвам, жил в нескольких кварталах от нас. Хотя тогда никто не звал его Вигвамом, он облысел только к одиннадцатому классу.
Я пожал плечами.
– А свой первый парик он завел на первом курсе колледжа. Вот тогда он стал Вигвамом.
Я снова пожал плечами, размышляя о том, не окажется ли Энди Грин в этой самой комнате в недалеком будущем. В конце концов, он возглавлял отделение корпоративных финансов «Стрэттон» и отвечал за поиск таких ценных бумаг, которые можно было бы выбросить на рынок и при этом остаться чистыми перед Комиссией по ценным бумагам. Он был хорошим человеком, но пришел бы в отчаяние, если бы ему пришлось отправиться в тюрьму, а там бы его заставили снять парик – несмотря на то, что это был самый ужасный парик по эту сторону бывшего железного занавеса.
– Ну ладно, – продолжил я, – в общем, Алан жил в квартире 5-К, а я жил в квартире 5-Ф, и мы были друзьями с пеленок. Полагаю, вы в курсе, что я дал Алану возможность получить соответствующую подготовку и финансирование, и я объяснил ему правила игры.
Все кивнули.
– А в благодарность за это они с Брайаном платили мне в год до пяти миллионов, ну как бы в возмещение. Но я снова забегаю вперед, это произойдет намного позже.
Ублюдок кивнул.
– Вы сказали, что у вас в детстве не было никаких проблем с дисциплиной: вас никогда не задерживали? Никаких подростковых правонарушений?
Я отрицательно покачал головой, и мне ужасно захотелось дать Ублюдку по морде за то, что он считает меня сорняком с самого начала. Но вместо этого я просто ответил:
– Как я вам уже сказал, я был