Любовь на кровавых алмазах. Лана Брехер
кому не скажу… Ведь я ни кого не знаю, и узнать не смогу, даже если случайно встречу на улице.
– Много болтаешь.
Голос хриплый, но все же есть порадовалась я за парня.
– Так это, я ж с перепугу.
– Что то ты, на испуганную, не больно-то и похожа.
Глядя на меня с сомнением, брякнул он.
– Я в самом деле боюсь, но не вас, у вас лицо доброе, я вижу.
Вот меня плющит, комплементами бросаюсь, а толком не знаю, может это мой убийца, стоит тут, и лыбу давит.
– Добрый, добрый, когда не достают глупыми вопросами.
– Вы меня убьете?
Брякнула я. Он открыл рот но так и не нашёл, что же мне ответить, поднялся и скрылся за перегородкой. Я всегда знала, что я сильная… Но судьбе это неизвестно, поэтому она с удовольствием проверяет меня на прочность… Он ушел, я не знала, вернется ли он.
Хорошо хоть свет не выключил. Минут тридцать, я прибывала в одиночестве, и успела себя запугать до такой степени, хоть головой с разбега об стену бейся. Пот, холодными струями стекал по позвоночнику. Услышав шаги, я вжалась в стену, затаила дыхание, вознесла мысленно молитву, господи защити меня. Шаги стихли за перегородкой, я приоткрыла один глаз, потом второй и смогла убедится, что нахожусь по-прежнему в одиночестве. Женщины вообще-то способны на всё, особенно в двух случаях: когда есть, за что бороться, и когда уже нечего терять! Умные мысли иногда приходят в мою голову. Я взяла себя в руки, у страха, как известно глаза велики, и раз тебя не убили сразу, есть шанс отсюда выбраться. Надо только все обдумать, правило себя повести и воспользоваться ситуацией. А для этого стоит прикинуть, на кого из моих похитителей сделать ставку. Я стала прокручивать в голове некий план, то есть не план вовсе, но так было спокойней, ведь если есть цель, это уже полдела. Осталось за малым, начать двигать к этой самой цели. Ну в данных обстоятельствах, двигать сильно сказано, а вот мелкими перебежками, да и то желательно ползком, в самый раз.
Мое заточение стало чуть разнообразней, парень, что поил меня водой, кстати звали его Васей, выступал в роли прислужника. Установил в дальнем углу ширму, поставив там ведро, и пяти литровую канистру с водой. Получилось что-то вроде санузла. Руки мне развязал, приносил поднос с едой по три раза на день, чем не тюрьма, не весело дума я, кормят, поят, все как положено. Одно хорошо, раз думают о моих удобствах и пищи насущной, значит справлять меня в мир иной, не спешат. Сколько я пробыла в заточении, я понятия не имела. Дневного света не видно из-за отсутствия окон. Да и время посмотреть не где. Пыталась считать количество трапез, но вскоре сбилась со счета. Плюнула на это, и стала приглядываться к Василию. Разговорчивым его не назовешь, но кое-что полезное для себя узнала. Находились мы на Заброшенной ферме, что в пятнадцати километрах от города. Ферму забросили лет десять назад, когда очередной ее владелец вбухав все свои средства на постройки и подвал, прогорел из-за эпидемии свиней. В стране тогда был такой бич, «свиной грипп» называется. Выставили на торги, да так