Хроники Империи Ужаса. Гнев королей. Глен Кук
так же, как и любой юноша его возраста, но в душе расползалась темная гниль, раковая опухоль, выросшая из семени, посеянного Праккией и оплодотворенного каменным зверем.
Те, кто снова и снова шли на смерть, называли его Избавителем. И он уже был близок к тому, чтобы стать тем, кем его объявляли, – Избавителем Тьмы, Мессией Зла, Принцем Пути Левой Руки.
«Нет, – пытался возражать он. – Я всего лишь Этриан и хочу отомстить за причиненное мне зло».
Сааманан ощущала его раковую опухоль и осознавала ее глубину. Будучи сама воплощением порочности, она понимала таившийся в нем потенциал, и это повергало ее в ужас. Она знала его родословную. Его дедом был чародей, который разрушил Ильказар, а мать владела Силой. Та же кровь текла и в жилах его отца. Он мог стать величайшим учеником из всех, кого знала тьма.
– Иди приведи Великого, – сказал он.
Она украдкой огляделась, словно зверь мог подглядывать за ними из кустов.
– Не проси меня снова возвращаться в рабство.
Этриан продолжал изучать дальний берег реки.
– Есть ли у нас выбор? Если мы ничего не сделаем, то погибнем.
– Выбери иной путь. Посылай мертвецов, пока их всех не уничтожат, а потом мы вместе уйдем куда-нибудь еще и начнем все сначала. Пусть Великий сгниет, пусть катится обратно в преисподнюю, где мы с Нахамен его нашли.
Ее страсть удивила их обоих. Она говорила именно то, что думала, взбунтовавшись подобно сестре.
– Так ты решила пойти против меня? – Слова Этриана были столь же холодны, как коридоры времени. – Я думал, это Великий меня предал.
– Этриан…
– Приведи его. Или нам придется сражаться друг с другом.
Сааманан взглянула за его плечо. Из леса выходили мертвые солдаты. Он несомненно говорил всерьез.
– Идиот! – Она метнулась вперед, и от ее толчка Этриан врезался в доисторический гранитный монолит. Он пнул ее…
Она произнесла заклинание.
Мир вокруг побелел. От жара кожа Этриана покрылась волдырями, а голова словно бы опустела. Связь с сотнями солдат оборвалась… Он яростно взревел, готовый покончить с собой, но их защитили каменный валун и заклинание Сааманан.
– Хоть у одного из нас хватило разума. Спасибо, – выругавшись, проговорил он и вдруг вскрикнул: – Я ослеп!
– Зрение к тебе вернется. Этриан, не позволяй ненависти овладеть тобой.
– Сааманан? – спросил он какое-то время спустя.
– Да?
– Все в порядке. Больше такого не случится. Извини. Но ты все же должна привести Великого.
– Ладно, – вздохнула она. – Когда земля остынет и мы сможем выйти из-под защиты заклинания.
Этриан в одиночестве стоял на холме. В небе позади него сиял серп луны. Этриан оперся на копье, глядя на костры на дальнем берегу. «Уже скоро, лорд Сыма, – подумал он. – Я сломлю твою волю, упрямая свинья. Я вырежу сердце твоей империи и сделаю ее своей. Я найду убийцу отца…»
Но сперва нужно было воспользоваться помощью каменного зверя, не оказавшись в его власти. И что с Сааманан?