Я спас СССР. Том IV. Алексей Вязовский
что я здесь делаю?
– …Болеете? – добродушно улыбается мне Измайлов.
В юморе полковнику не откажешь. И от неудобных вопросов он мастерски уворачивается. Придется немного поднажать:
– И все-таки. Что насчет Степана Денисовича?
– Генерал Мезенцев отстранен от должности и. о. председателя КГБ и находится под домашним арестом. – Измайлов сочувствующе на меня смотрит: – Алексей! Степан Денисович не поможет. Иванов тоже.
Ладно, сделаю вид, что поверил. Правды он мне все равно не скажет.
– Так о чем вы со мной поговорить хотели, Юрий Борисович?
– О многом. Например, об этом.
Мне показывают фотографию, где я в хаки и в лихо заломленном берете сижу на броне бэтээра на фоне особняка Брежнева. Вид у меня на фото геройский и, я бы даже сказал, слегка бандитский, хоть сейчас на Кубу к Че Геваре. Просил ведь Димона спрятать понадежнее эти фото! Так нет – или ума не хватило, или же кто-то хорошо знал, где искать. Индус, что ли, сволочь?
– Об «этом» мне сказать нечего. Я под подпиской.
– А если в общих чертах?
– Если в общих, то как сержант запаса я выполнил прямой приказ председателя Совета обороны товарища Хрущева, который по факту является Верховным главнокомандующим ВС СССР. Приказ был направлен на защиту конституционного строя нашего государства. Все строго в рамках закона, превышения полномочий допущено не было. Генеральный прокурор Руденко вам это подтвердит. Дело в отношении меня закрыто.
Измайлов удивленно смотрит на меня, видимо, не ожидал такой подкованности от студента. А я спокоен.
– Хорошо… А зачем вы, Алексей, встречались с Никитой Сергеевичем в Крыму?
– В этом тайны нет. Меня попросили помочь одному ВИА с репертуаром, чтобы вывести ребят на достойный уровень.
– Ансамбль? И что, вывели?
Я кашляю, вытираю одеялом пот со лба. Нас прерывают – приходит медсестра для укола пенициллина. Затем «беседа» продолжается.
– Пока нет, это так быстро не делается. Но несколько песен мною уже написано, и первое прослушивание в Минкульте состоялось. Результат министра Фурцеву вполне устроил.
– Понятно… а с новым журналом чья идея? И какова цель?
Я опять сморкаюсь, тянусь за стаканом, что остался после завтрака. Ну все, полковник, ты конкретно попал! Вот только горло промочу. О своем любимом детище я могу говорить часами – учительский опыт не пропьешь, – а уж после недавней поездки в Японию у меня теперь столько новых тем появилось, что держись!
И дальше я с воодушевлением начинаю вещать Измайлову об острой необходимости студенческого журнала. В красках, с яркими примерами и с кратким пересказом статей, написанных в Японии.
Измайлов сначала слушал с интересом и даже задавал наводящие вопросы, потом уже, видимо, притомился и замолчал. Снова принялся протирать свои очечки. Привычка, что ли, такая? А я все рассказывал и рассказывал, пока опять горло не разболелось и меня не накрыл жуткий приступ кашля.
Полковник