Вечера с Петром Великим. Даниил Гранин

Вечера с Петром Великим - Даниил Гранин


Скачать книгу
анатомию. Вот в чем их хитрость, – вмешался Гераскин. – Мы считаем, что у них мозги работают, полушария, а они сердечными желудочками, всякими клапанами размышляют, поэтому практически недосягаемы. Наверняка этот немец ухаживанием одолел. Цветы, комплименты. У них культура. А у наших программа простая – потискать и завалить. А тут еще Меншиков отмочил, унизить хотел немца в ее глазах. Побили, с лестницы спустили. Да разве так действуют? Я на этом нажегся, – и как всегда, Гераскин привел пример из личного, по его выражению, Декамерона.

      Особа, на которую он имел виды, «колоссальная девица», обратила внимание на другого. Тот был «шибздик ничтожных размеров, и к тому же заика». Однажды в компании наш Гераскин, выйдя из себя, взял и засунул этого «несущественного типа» в холодильник. Гераскин хотел его опозорить, показать свою мужскую бравость, а получилось наоборот, она принялась жалеть этого мозгляка, Гераскина же полностью отвергла. Точно как эта немочка, Анна Монс.

      – Эх, не было меня рядом с Петром Алексеевичем, я бы его научил на своем опыте.

      – И что бы ты ему подсказал? – спросил Дремов.

      – Я бы сказал – Ваше Величество, пора нам с вами понять, любовь не отмычка, а ключ.

      Профессор поддержал Гераскина, отдал должное благородному поведению посланника, не в пример глупостям, которые натворил царь-государь.

      Учитель был обескуражен. На его глазах из его же фактов и сведений был составлен образ женщины, совершенно незнакомой ему. А главное, все то, что раздражало глупостью, прямо-таки нелепостью, прекрасно укладывалось в ее новый облик. Как произошло это превращение? По-видимому, ему мешало то, что он видел ее глазами Петра, впрочем, как и многое другое в том времени. Его признание обрадовало профессора. Он и прежде не считал историю наукой. Не только потому, что ее все время приспосабливали, использовали для политики, но и потому, что история не позволяет поставить эксперименты и проверить выводы. Историк пишет картины прошлого так, как кому понимается. Трактует каждый по-своему, в каком-то смысле сочиняет. История Ключевского не отменяет Соловьева. Великие историки, так же как великие философы, сосуществуют – Платон и Шопенгауэр, Фейербах и Ницше, все как в картинной галерее – выбирай по своему вкусу. Это вам не генетика, не физика.

      Однако учитель не старался отстаивать историю. Пусть об этом беспокоятся доктора исторических наук. Он возвращался к своей ошибке, если это была ошибка. Да, он представлял себе Анну Монс как видел ее Петр, то есть так, как хотел ее видеть Петр, оскорбленный в своих чувствах. Это имело для него принципиальное значение. Много лет он потратил, пытаясь найти пути, чтобы заглянуть в сокровенные глубины петровского «я». Увидеть Петра изнутри – значит получить совершенно иной портрет этого человека. Потому что, к вашему сведению, Елизар Дмитриевич, биография не есть нанизывание событий на человеческую жизнь. «Я» того же Петра скрыто от нас, оно скрыто и от него самого. Мы видим лишь объект, а не субъект, Петра то на коне, то на палубе, то в Сенате, каждый раз


Скачать книгу