Слушательница. Ирина Грачиковна Горбачева
конце лета. Если вы о сроке, то… я была у платного гинеколога, у меня уже семь, восемь недель.
– Вы обратились в полицию? – спросила я её.
– Нет, у меня нет свидетелей, поэтому заявление не примут. То есть свидетель есть, его соседка видела, как я входила в его квартиру, но она если и могла слышать что-то, то только музыку и мой смех. А раз так, значит, ничего такого со мной не могло произойти. И что она и полиция могут сказать? Что возможно и произошло что-то, но по моей воле, ведь я смеялась, – девушка немного успокоилась и теперь говорила как-то отстранённо, глядя в сторону мимо меня. Словно убеждала не меня, а себя.
– А над чем вы смеялись? Вы же не могли смеяться всё время, которое находились у него? И тем более, когда он вас насиловал?
– Когда он меня насиловал, я уже была совершенно без сил в полуобморочном состоянии.
– Он вас под музыку бил?
– Понимаете, он меня… щекотал, – она подняла на меня полные слёз глаза, – а я боюсь щекотки, – ещё тише и ещё спокойнее сказала она.
– Что? Что он делал? Щекотал?
– Вот и вы не верите. А я от этого постоянного смеха потеряла сознание.
– Почему это я не верю? Очень даже верю. Просто, что это за пытки такие средневековые? Что это за инквизитор такой?
– Вы меня сейчас успокаиваете? Кто может такому поверить? Представляете, я прихожу в полицию и говорю, что меня изнасиловали с улыбкой на устах, под мой жизнерадостный смех – укоряюще сказала она и странно на меня посмотрела, – а как мне жить после этого? Когда я очнулась, он показал мне кассету с видео, и сказал, что ещё фото будут. Гадостные фото. Он сказал, что если я пойду в полицию, он распространит их в институте.
– Подождите, он распространит, значит и себя выдаст?
– На видео, всё снято так, как будто я не сопротивлялась ему.
– Он, что с вами учится? – спросила я, похвалив себя за интуицию.
– Нет, – резко ответила она, – не совсем… – немного запнувшись, сказала она.
– Преподаёт?
– Можно и так сказать, – как-то неуверенно говорила она.
– Как вас зовут?
– Мария, – сразу ответила девушка и как бы очнулась от своего поспешного ответа.
– Значит, настоящее имя назвала, раз всполошилась, – подумала я, – и решила её разговорить, – Маша, в каком институте вы учитесь?
– Не важно, – ответила Мария, – в полиции никто этому не поверит, а вам это знать не к чему. Спасибо, что выслушали, мне было необходимо с кем-то поделиться. Я понимаю, что зря, – Мария прервала свой рассказ.
Я хотела успокоить девушку, но она не стала меня слушать. Она словно ушла вся в себя. Я спрашивала, где она живёт, просила назвать хотя бы имя негодяя. Я предлагала ей помощь.
– Давай пойдём вместе в полицию. Я докажу им, что с помощью щекотки…
Девушка встала и всё с тем же стеклянным взглядом пошла к выходу.
– Подождите, давайте вместе, я помогу вам, хотя бы позвольте проводить вас к дому, – я вышла вместе с ней из подъезда.
Но