Навоз как средство от простуды (хроники пандемии). Алекс Кожин
большими буквами. «Мирный атом – в каждый дом!» – такой был юмор у советских военных.
Дернув ручку перекошенной двери, друзья окунулись в густую атмосферу подъезда, где стояла теплая вонь протекающих труб. Оббитую лестницу обступали облупленные стены, когда-то выкрашенные зеленой военной краской. С рыжего потолка на проводе свисала тусклая лампа. Тянуло холодом из выбитого окошка. Дерматиновая дверь с дырой, из которой торчала вата, вела в квартиру майора.
Бывший военный открыл двери и пригласил гостей в маленькую кухню скромной однушки. Он узнал председателя, с которым когда-то заседал в районном совете. Едва поздоровавшись, Авдеич выставил на стол выпивку и закуски. Майор засуетился, то открывая, то захлопывая дверки старого холодильника. Впрочем, эта суета была совершенно напрасной – холодильник майора был пуст, как воронка от бомбы.
Майор был искренне рад гостям, в Заречье к нему привыкли и давно не слушали его страстные проповеди. Он был реликтом холодной войны, чудом уцелевшим после «крупнейшей геополитической катастрофы».
Гости уселись за узким столом в маленькой кухне. Хорошо поддав, майор привычно оседлал своего «деревянного коня» и воинственно замахал «саблей» по сторонам. Он поведал, как когда-то наводил баллистические ракеты на Лондон, Париж и Нью-Йорк, как держал в страхе весь мир, и как его опасались соседние народы.
Не в силах спорить, друзья только кивали головами. Под конец майор перешел к международной обстановке – теме, которая его беспокоила не на шутку. По большому секрету старый вояка поведал, что России больше не существует, поскольку он лично, своими глазами, видел карты, где вместо России нарисован Китай, Финляндия и Польша. Поэтому, утверждал майор, нужно быть наготове.
‒ Когда за нами придут, мы будем отстреливаться через окна и двери. Живыми мы им не сдадимся, – кипел старый вояка.
Тут Женя сумел вклиниться в монолог и спросил, из чего будем стрелять, когда придут. Майор немедленно замолчал и начал усиленно подмигивать и кивать на старенький телевизор.
Женька понял опасения старого майора и попросил парабеллум. В ответ майор захихикал и, обращаясь к телевизору, громко объявил, что все оружие находится на строгом учете. Женя еще поклянчил, но получил отказ. Здесь в разговор вмешался Петр Авдеич, попросив десяток противогазов, мотивируя просьбу тем, что коров приходится доить в загазованной атмосфере.
‒ Доярки надышатся, потом болеют и требуют прибавки за вредность, – напирал Авдеич. – А где денег взять, если их нету. Нету денег в нашем народном хозяйстве!
После этого майор смягчился, сообщив, что противогазы на учете не состоят и подлежат списанию, поэтому он может выделить колхозу энное количество. Выпив на дорожку, все отправились на секретный склад.
Узкая бетонная дорога привела сначала к шлагбауму, на табличке которого еще остался угрожающий запрет курить, болтать и отправлять естественные потребности. Затем были ворота в окружении