Крутится-вертится шар голубой. Ника Батхен
с урчанием ползает по полам, каплет вода из крана, мигают лампочки сенсоров, оконный свет складывается в причудливые узоры. Самое лучшее время в доме, Тим всегда любил его. Но сегодня он не стал прислушиваться к шорохам и шумам. Планета занимала все внимание мальчика. Он попробовал только одну кнопку – а что делают остальные?
Зачем нужна сила тяжести и что меняет состав атмосферы, разобраться не удалось. В школе этого точно не проходили. Вулканическую активность запускать страшно – куб прочный, но вдруг не выдержит? А вот скорость вращения… Повинуясь циферкам на реле, голубой шарик планеты то крутился как детский волчок, то почти останавливался, зависая в пространстве безо всякой опоры. Тим приблизил изображение – прежде мирные волны бились о берег с неслышным грохотом, превращая тихий пляж в месиво из камней. Красота ушла, стало страшно. Тим вернул показатели к норме, уменьшил масштаб и, не задумываясь, нажал на следующую кнопку. Пусть на планете тоже будет зима!
Яркий свет, заполняющий куб, потускнел, тучи сгустились, плексиглас стал холодным, на мгновение покрылся изнутри морозным узором. Потом изображение прояснилось. На глазах у Тима огромное море начало замерзать. Покрываться у берега тонкой корочкой, застывать сперва крошкой, потом цельным зеленоватым льдом. Кое-где волны пробивали себе дорогу, но с морозом было не совладать. Пошел снег – крупные мягкие новогодние хлопья…
– Тима, ты кушал?
Мама пришла! И за окнами совсем темно – наступил вечер.
– Маа, иди сюда посмотри!
– Нравится? По лицу вижу, что да. Придумал, как назовешь планету? – улыбнулась довольная мама. От нее пахло духами и еще чем-то сладким.
– А это нужно?
– Думаю, да. У всех игрушек есть имена.
– Тогда… я назову ее Вьюга, можно? Смотри, там внутри снег идет!
– Согласна, мой хороший, – замечательная игрушка. Но ты устал и глаза опять красные. Смотри, не засиживайся, и давай все-таки поедим.
– Маа, снег настоящий!
– Конечно, настоящий. Тебе рыбу или котлету?
Тим вывернулся из-под маминой ладони – я взрослый! – и побежал на кухню. С мамой ему повезло, но каких-то вещей она, как и все девчонки, не понимала.
На следующий день мальчик впервые кормил планету. Пестрые соли растворялись тонкими ленточками, парили, медленно опускаясь. Из воды тут же захотелось устроить дождь. Тим тронул кнопочку, и потоки ливня смыли раскрашенный снег. «Жаль, что в Москве так нельзя: нажал на сенсор – и солнце, лужи, гулять без шапки, а потом июнь и каникулы. Пусть хоть на Вьюге начнется весна».
Тим выставил температуру +20, приблизил изображение и стал разглядывать мокрые камни долины. Они высыхали на глазах, исходя белесым парком, рассеянный свет играл на булыжниках и валунах, отблескивал на разноцветных полосках глины. Кое-где по земле расползались зеленые пятна солей. Не хватало лишь бабочек и цветов. Но в планет-боксах встроенной жизни не было и, к сожалению,