Охота на гиену. Наталья Александрова
переставишь! Ой! – Антонина наконец сообразила замолчать.
Алексей Иванович подумал, закурил сигарету, спросил пепельницу.
– А с прежним председателем, мужем своим бывшим, как Сталина Викентьевна, разобралась?
– А вы будто не знаете, Алексей Иванович, что никак они не разобрались, будто не вас они вызывали участок делить и не вы им колышки вбивали. Только и колышки не помогли, все равно она его с дачи выжила, уехал он в Новгородскую область, дом купил и зиму там жить собирается.
– А сюда он в последнее время не наведывался?
Михаил Петрович помрачнел, понял, куда милиционер клонит, но Антонина опять не дала ему ответить:
– Ой, да он сюда последний раз в июле приезжал, когда Сталины не было. Михаила в гости приглашал, там у меня, говорит, озеро большое, рыбалка очень хорошая. А Сталина потом шухер подняла. Кричит – обокрали! – а это Федор Тимофеевич кровати взял старые железные да плиту газовую.
Молодые парни оживились:
– Так у вас, стало быть, и адрес его имеется?
– Есть, а как же, сейчас принесу.
Михаил Петрович только скрипнул зубами. Антонина принесла бумажку с адресом, потом фыркнула:
– Ой, Миша, а помнишь, Федор Тимофеевич рассказывал, как она к нему в деревню приперлась? Где уж она адрес достала, видит Бог, не у нас, я бы ей ни за что не дала, только приперлась она и стала калитку открывать. А он как раз в огороде копался, говорит, как увидел ее, так и обалдел, думал, мерещится все. А у него собака непривязанная по двору бегала. Собака видит – баба незнакомая прется, она и давай лаять, и даже плащ у Сталины немножко порвала. А Федор-то стоит столбом и даже собаке крикнуть не может. Так Сталина рассвирепела, побежала в сельсовет жаловаться, что Федор на нее собаку натравил и в морду дал, и чтобы ей в сельсовете по этому поводу справку предоставили. Ну там, в сельсовете, народ простой, ее быстро подальше послали, так и уехала ни с чем.
Наконец милиция собралась уходить.
Михаил Петрович проводил их до калитки и вернулся в дом, кипя от злости.
– Ну ты, балаболка, ты за что же это хорошего человека под монастырь подвела!
Антонина посмотрела на него совершенно спокойно.
– Что ты, Миша, это ему нисколько не повредит, а только поможет. Вот ты сам посуди, начнет милиция разбираться, людей расспрашивать, все сразу скажут, что она с мужем разводилась и имущество делила, опять же суды эти. И первым делом на Федора подумают. А если рассказать побольше, как она ну буквально со всеми ссорилась, и по пустякам даже, как все ее ненавидели, а не только один Федор, так и пусть себе милиция расследует и каждого проверяет.
– Ну это уж ты хватила! Думаешь, милиция, да и вообще кто-нибудь поверит, что Зинаида Павловна ее прирезала из-за парника или Савушкины из-за котов?
– Нет, конечно, нет. Но пока разбираться будут, время пройдет, что-то еще может выясниться, и Федор как-нибудь отобьется.
– А как ты думаешь, Антонина, может, это он все-таки?