Охота на носорога. Ричард Брук
он чуть-чуть сжал пальцы, и ему показалось – быть может, лишь показалось… – что уловил легчайшее ответное пожатие.
О, это была настоящая ловушка страсти! – и все мысли Эда обратились к поискам повода не расставаться сразу же после «урока», побыть рядом с Маргарет еще хоть полчаса. Для начала, поскольку в глубине души он уже знал, что пойдет на штурм крепости, и не отступит ни за что.
Мистер Штерн, нежданно появившийся возле манежа, как бог из машины, именно богом себя и проявил: всех пригласил на обед – и Клэйтона с мисс Буршье, и мисс Гилфорд, и его, Эдварда Лэндсбери. По непонятной причине патрон выглядел очень радостным и воодушевленным, и был так гостеприимен, что, найдись способ посадить за стол Юпитера, пригласил бы и его…
****
– Боже мой, как все вкусно пахнет и аппетитно выглядит! На свежем воздухе я страшно проголодалась! – простодушно заметила Пиа, едва они заняли места за большим деревянным столом, что стоял в тени раскидистых каштанов и старых лип, на широкой площадке, вымощенной каменными плитами, и при этом был застелен белоснежной крахмальной скатертью и накрыт с необыкновенным изяществом.
– Надеюсь, что наша простецкая деревенская еда вас не разочарует, мисс Буршье… – ответил Штерн и сам с непритворным беспокойством оглядел стол – всего ли вдоволь, все ли подано, как полагается?.. Йоркширский пудинг и пастуший пирог, предназначенные на закуску, и впрямь смотрелись аппетитно, так и просились в рот, суп из бычьих хвостов, налитый в красивую супницу, густым запахом дразнил обоняние. Паштет, только что взбитое масло и свежеиспеченный пшеничный хлеб дополняли сельский натюрморт.
– О, не тревожьтесь об этом, мистер Штерн… – промолвил Клэй саркастически. – Если кого-то сегодня и постигло жестокое разочарование, то вовсе не мою дорогую Пиа.
Пиа уловила иронию, но ничего не сказала, покраснела и опустила глаза, а Джейкоб с упреком посмотрел на Клэйтона, давая понять, что джентльмену не стоит открыто выражать свое недовольство поступками дамы.
Маргарет в удивлении пронаблюдала эту пантомиму, понимая, что между ее подругой и женихом что-то произошло, пока она ездила верхом – но Пиа, пока они шли от манежа к жилому флигелю, ничего ей не сказала, да и Мэг не припоминала, чтобы видела или слышала ссору. И все же в воздухе повисло ощутимое напряжение… настолько ощутимое, что она сочла возможным осведомиться:
– Что случилось, друзья мои?
Сидящие рядом с ней джентльмены – Лэндсбери и Штерн – обменялись вопросительными взглядами. Обращение «друзья мои» к едва знакомым мужчинам прозвучало из уст прекрасной благовоспитанной леди весьма… фривольно. Но Эдвард поймал себя на том, что был бы рад принять его на свой счет…
Клэйтон натянуто улыбнулся и хотел было исправить свой промах подходящей к случаю шуткой, но Пиа опередила его:
– Ты великолепно