Я стою у ресторана: замуж – поздно, сдохнуть – рано!. Эдвард Радзинский
– черный человек распахивает свой безмерный плащ. Под ним оказывается, пардон, горшок… И он укрывает жаждущих своим необъятным плащом. Он называется «мистер Пи-пи». Так вот: по шкале редких профессий «мистер Пи-пи» – на первом месте, а сразу за ним идет «актриса домашнего театра»! Ха-ха-ха!
– Кроссовки! Брюки! И немедленно открыть комнату!
– Очень прошу, не ори как резаный! Разве я не открыла бы тебе твою бывшую комнату? Неужели мне приятно битый час выслушивать твой надоедливый, одинаковый вопль? Но вот беда. Нельзя! Понимаешь, эта Мариша всегда запирается изнутри. При ее красоте и тяге к приключениям… Короче, у нее выработался условный рефлекс: как заходит в чужую комнату – сразу р-раз на ключ изнутри! Но мы будем терпеливы? Мы подождем, пока она проснется? Итак, «в ожидании Мариши»!
– Мы не будем – «в ожидании Мариши». Ты сейчас же… сейчас же! Пойдешь и постучишь. Или крикнешь ей! И пусть она откроет! Если она там, конечно, есть!
– Хорошо говорить – «крикни». А как? Я ведь даже не знаю, как к ней обратиться. Видишь ли, она такая фантазерка. Ну, как я в свое время! Она столько раз придумывала себе имя, что совершенно забыла свое настоящее! Ха-ха-ха! И оттого мы с ней решили: я каждый день должна давать ей новое имя… Вдруг так наткнемся на настоящее! Ха-ха-ха! Например, сегодня я весь день называю ее «Мариша». Но с полуночи ей полагается уже другое имя. И только что я поняла, как ее нужно называть сегодняшней ночью…
– Кроссовки! Брюки! Немедленно! Незамедлительно!
– Кстати, я до сих пор не открыла тебе самый важный секрет: конечно, я не могла допустить, чтобы твоя юная в развратных лисах играла меня… Поэтому мы с Маришей сами решили представить твою пьесу в нашем домашнем театре. Представляешь, ночью я буду играть себя. А она – тебя… И потому, согласись, будет справедливо, если на сегодня я ей дам мужское имя: например, Фортинбрас! Ну, это персонаж из «Гамлета»! Ты, конечно, помнишь: Фортинбрас приходит когда все мертвы.
– Кроссовки! Кроссовки! Ты русский язык понимаешь?
В бешенстве ест грибы – и тут же выплевывает.
– Как – еще? Ты думаешь, тех – мало? Ха-ха-ха!
– Сейчас я пойду и вышибу дверь!
– Нет! Этот номер не пройдет!
Они нелепо борются. Потом оба останавливаются, тяжело дышат.
Он: плюхнулся в кресло.
– Нет, это уже полный распад! Это такая «крэза»! И перестань, пожалуйста, пугать меня этими дурацкими грибами…
Она умиротворенно:
– Хорошо, хорошо! Обещаю впредь молчать о грибочках!
– Послушай, ты! Нет, это все какой-то бред… Знаешь, теперь я уже верю всему, что о тебе рассказывают! Про клумбу… про…
– Наконец-то! И клумбочка в ход пошла.
– Распад! Клумбы! Жуткие грузины! Какая-то первая встречная девка, с которой она черт-те где познакомилась и уложила ее в мою постель! Распад! Распад личности!
Она:
– Ну уложила! Ну и что? Ты сам клал в эту постель стольких первых встречных! Ха-ха-ха! А я положила туда Маришу с чисто творческими целями. «Лила» потребовала! Суди сам: чтобы сыграть тебя