В этом нет сомнения. Джеймс Чейз
ждал, мне не оставалось ничего другого. Мне казалось, что я постепенно погружаюсь в черное облако депрессии. А через пятнадцать минут это облако вообще стало непроницаемым.
Я провалился!
Отложив журнал, я закурил сигарету. Ну и что же мне делать? Я подумал о долгом, утомительном пути назад, домой. Ехать на такси мне было не по карману. Лишившись финансовой поддержки Лу, я мог потерять и то немногое, что у меня еще было. Хотя бы крышу над головой…
Насколько серьезен был Лу, запретивший мне показываться в его офисе в случае, если меня постигнет неудача? Пораскинув умом, я решил, что он блефовал. Нет, он не выпустит меня из своих когтей, пока я с ним не рассчитаюсь!
Ну что же, надо возвращаться домой и вновь бесконечно ожидать телефонного звонка… То, что осталось от подачки Лу, спасет меня на некоторое время от голодной смерти.
В вестибюле было так уютно… Меня никто не беспокоил. Мне так не хотелось отсюда уходить и пускаться в ужасно длинную дорогу! Поэтому я откинулся на спинку кресла и вынудил себя заинтересоваться людьми, оставшимися в вестибюле. Тощие мужчина и женщина ушли. Пожилую пару окликнула другая пожилая пара, и они отправились в ресторан. Двое бизнесменов все еще курили и что-то оживленно обсуждали.
Мои глаза обратились к маленькой пожилой даме с пудельком.
Вестибюли отелей кишат маленькими пожилыми дамами. Некоторые из них худощавые, другие толстухи, но они всегда бывают в гордом одиночестве. И эта старушка была типичным экземпляром. Я подумал, что она, вероятно, овдовела, у нее были деньги, теперь она совершала турне по Калифорнии, после которого вернется в свой собственный дом, где дворецкий и несколько пожилых горничных бесстыдно обкрадывают ее. Она тратила деньги только на себя. На ней был великолепный парик пепельной блондинки, ее очки были в дорогой оправе, ее платье изумрудного цвета было, скорее всего, от Бальмэна, а на пальцах сверкали бриллианты.
Я почувствовал, что она смотрит на меня, и моментально отвел глаза, но даже после этого чувствовал на себе ее взгляд.
Господи! Неужели же я произвел впечатление на эту старушку? Похоже на то, потому что она выбралась из своего кресла, подхватила на руки собачонку и подошла ко мне.
– Вы, должно быть, мистер Джерри Стивенс?! – воскликнула она, подходя к моему креслу.
Боже, подумал я, поднимаясь, только этого мне не хватало! Но я подарил ей свою чарующую улыбку.
– Мистер Стивенс, я не хочу быть назойливой, но чувствую, что мне необходимо вам сказать, как мне нравилось исполнение вами роли шерифа в «Икс-ранчо»!
Из всех бездарных фильмов, в которых мне довелось играть, «Шериф из Икс-ранчо» был самым скверным!
Я повторил свою улыбку:
– Вы очень любезны, мадам! Благодарю вас!
– Я не пропустила ни одного фильма с вашим участием, мистер Стивенс, – продолжала она в экстазе. – У вас необычайный талант!
Талант? Мне показалось, что где-то рядом насмешливо хохочет Лу…
Я внимательно посмотрел на старушку и испытал подобие шока. Эта женщина не была