DELETED. Катерина Кюне
час! Ты очень обидишься, если мы не будем пить кофе?
Я пробормотала, что ничего страшного или что-то в этом духе.
– Тогда я бегу переодеваться! Потом сразу на вокзал! Ты меня лучше не жди – поймаю такси, – она выхватила из моих рук пакет и полетела в сторону общественного туалета.
Я немного постояла в растерянности. Сначала хотела пойти за Инной: вдруг ей понадобится какая-нибудь помощь. Потом решила, что это будет неудобно, раз она меня не позвала, и стала медленно спускаться к выходу. Почти на всех эскалаторах я была единственным пассажиром. Верхние, полупустые этажи торгового центра выглядели уютно. Особенно если забыть, что вещи в витринах выставлены для продажи, а не просто для украшения. Но чем ниже я спускалась, тем больше людей поднималось мне навстречу: было утро воскресенья, покупатели начали прибывать.
Четвертый этаж, третий, второй… В витрине рядом с эскалатором манекен обвит лёгкой белой тканью в крупных красных маках и сиреневых фиалках.
– Длинное, изящное платье. Оно очень красивое, но я бы такое не надела, даже будь у меня деньги на его покупку. Оно как плакат «Я мечтаю тебе понравиться!»… А я не мечтаю. Зачем мне лишнее мужское внимание?
Когда я ступила на последний, ведущий к выходу эскалатор, я все ещё крутила головой – никак не могла оторваться от витрины. И только когда ступеньки увезли меня вниз, я наконец посмотрела вперёд. У подножия эскалатора стоял Алекс.
9
Не могу вспомнить, что было сначала. Кажется, первым появилось всё-таки ощущение. Но в первый раз я почти не обратила на него внимания. Это было вечером, после работы: я долго сидела в своем виртуальном рабочем кабинете, читала, записывала обрывки мыслей. Я делала так уже несколько дней подряд, пообещав себе, что хотя бы по будням перестану проваливаться в сериалы и соцсети, что буду записывать мысли и воспоминания и читать «серьёзные» тексты.
Играла еле слышная фоновая музыка – простая мелодия, которую, словно мяч, перебрасывали электронное пианино, труба и саксофон. Ритм задавали звуки, похожие на мягкие шаги и щелчки пальцами. Я сидела за старинным дубовым столом с резными ножками. Стол стоял перед панорамным окном с видом на лес. Через лес петляла нитка жёлтых огоньков – фонарей вдоль просёлочной дороги. Иногда проезжала машина – ещё четыре огонька, крадущихся сквозь тёмную массу деревьев. Очень похожую панораму я видела из окон квартиры одной своей знакомой – её дом стоял рядом с большим лесопарком, на первой линии. Ей подарил квартиру отец, я не смогу купить себе такую даже через пятьдесят лет упорного труда.
Перед глазами был белый лист с тремя строчками текста, набранного с отбивкой – простая дневниковая запись, три обрывочные фразы, которые я пыталась как-то проанализировать и собрать в единое целое. Пахло лавандой. Было не так уж поздно, но от запаха и монотонной музыки мысли еле ворочались. Мне хотелось раствориться в нахлынувшей сонливости, закрыть глаза и перестать сопротивляться. Но голос в моей голове требовал: «Так не пойдёт, ты должна это закончить! Ты уже не можешь написать трёх связанных