Осенний лист, или Зачем бомжу деньги. Владимир Царицын
Альфреда внутрь.
Сидоров правильно рассудил. Если Окрошка заболел, значит, будет лечиться, а «лекарством» он, наверняка, запасся для такого случая. Куда-то же он всё-таки ходил этим утром! Если не на работу, стало быть, до ларька на трёх ногах доскакал.
Самое популярное лекарство в среде бомжей – водка.
– Проходи, будь как дома, – сказал Сидоров, – квартира у меня большая, двухкомнатная. Даже трёх. Приёмная, кабинет и маленькая комнатка. В ней, наверное, прежний хозяин бухал или отлёживался с похмелья.
– Где мы? – снова спросил Альфред.
– В кабинете начальника цеха по производству легковоспламеняющихся и взрывчатых веществ, сокращённо «взрывного» цеха бывшего завода «Искра». Ныне это предприятие приватизировали бомжи. А я – старший здесь. Можно сказать, директор завода.
– «Искра»?
– Ну, да. Было такое градообразующее предприятие.
– То-то, я смотрю, знакомо мне тут всё. Я же работал на «Искре» после института. Правда, недолго.
– Сюда садись, – Сидоров указал на лавку у батареи отопления, лавка была застелена ветхим лоскутным одеялом, – здесь теплее.
Альфред сел на лавку и дотронулся рукой до батареи, она была тёплой, почти горячей.
– Смотри-ка! – удивился он, – Отопление есть. Забыли отключить завод от теплотрассы?
– Да нет, не забыли. Отключили, а как же? Одиннадцать лет назад. А я кое-что предпринял и организовал подключение бытовок цеха.
– Вы?
– А что ты удивляешься? Я же по специальности строитель-тепловик. Наш инженерно-строительный закончил. Теплогазоснабжение и вентиляция. Вот и применил знания на практике.
– Но как вам это удалось? Вы что, тогда ещё не…
– Тогда я уже три года бомжевал.
– Но как?..
– Потом расскажу. Сейчас надо обедом заняться. Буржуйку растопить, консервы разогреть, то-сё.
Сидоров захлопотал возле буржуйки, разводя огонь, а Альфред Молотилов с интересом принялся осматривать помещение, в котором очутился. Он хорошо помнил эту приёмную. Когда-то частенько сюда захаживал по долгу службы, но ещё чаще просто так, с секретаршей полюбезничать. Секретаршу звали Наденька. Альфреду в ту пору только-только исполнилось двадцать два, а Наденьке, кажется, и восемнадцати не было. Наденька очень нравилась молодому инженеру, но до серьёзной большой любви дело не дошло, не успели они: начались баталии с руководством завода по поводу перепрофилирования предприятия, а потом массовые увольнения, митинги недовольных и прочие горестные события. Накрыла Наденьку и Молотилова перестроечная волна и разбросала в разные стороны…
В приёмной было относительно светло – свет проникал через пыльное стекло, трещины в котором хозяин тщательно заклеил скотчем. Как позже узнал Альфред, окно приёмной оказалось единственным застеклённым окном на всём фасаде взрывного цеха. От одного угла к другому – по диагонали – был натянут провод, на котором сушились штаны камуфляжной расцветки и белая футболка